Помощница судьбы. Пенталогия (СИ)

Принц снова закрыл глаза. От волнения он ослаб и погрузился в беспокойную дремоту. Брови на бледном лице то сдвигались в горькую линию, то поднимались домиком в удивлении. А время близилось к вечеру, и мне было пора. Подув Алексу на лоб, и заодно усыпив покрепче,  я спрыгнула с кровати и побежала в служебную часть дворца, где, зайдя в первую попавшуюся открытую комнату, обернулась человеком. Напялив поверх рубахи и штанов припрятанное ранее платье прислуги из огромной корзины стиранной и высушенной одежды, я подвязала волосы и рванула со всех ног в отдельно стоящий дом, где находился портал. Прошмыгнув мимо служащего, пропускающего людей в портальную комнату, я смешалась с женщинами, уходящими из дворца. Через три минуты ожидания дверь открылась, и я вышла на вечернюю городскую улицу из здания ратуши.

         Солнышко медленно оседало за горизонт, и времени у меня было мало. Блуждая по городу, я однажды наткнулась на замечательный дворик на окраине, где жили студенты местного университета. И, естественно, там толком никто никого не знал. И вот, на чердаке одного из этих домиков, я спрятала свою замечательную шляпу. Добежав до убежища, я взлетела наверх, содрала кое-как одетое мятое платье, накрепко завязала волосы в узел и нахлобучила до ушей головной убор. Так что была я девочкой, стала мальчиком.

              Насвистывая, слетела вниз по ступеням и бегом побежала к таверне, потому как солнце уже наполовину ушло за горизонт. Знакомая дорога резво бежала из-под ног. Как все-таки хорошо опять быть молодой, и, самое главное, кому-то нужной! Вот знакомый дом, кусты и черный ход. Я нырнула в раскрытую дверь, из которой струился жар кухни, и неслись запахи готовящейся баранины с чесноком и разными специями – фирменное блюдо этого места.

               Бен что-то грустно наигрывал на своей мандолине, в зале слышались раскаты мужского хохота и взвизги барышень, составляющих компанию развлекающимся морякам. Я прыгнула на сцену и хлопнула Бена по плечу.

- Пришел? – поднял на меня спокойные синие глаза музыкант.- Что петь будешь?

- Про море. – Пожала я плечами. В конце концов, песни моей Родины ничем не хуже местных, а волшебство знания здешних языков, которым владели все помощники Судьбы, к моей великой радости, осталось со мной. Я напела Бену мелодию, и тот заиграл. Какое счастье, что та же Судьба, кроме второй жизни, подарила еще и неплохой голос и слух, которые в старом теле отсутствовали полностью!

               На хороших людей и плохих всех делила ребячья порода.

               Мы играли в пиратов лихих и в отважных бродяг - мореходов.

               Забывалась любая беда и терялась в далёком просторе,

               И не верили мы никогда, что кончается, что кончается, что кончается синее море.

            Большое спасибо авторам этой замечательной песни и Тане Булановой, которая ее пела так, что перехватывало горло и хотелось плакать. Я вспомнила то состояние души и пела со всей детской искренностью, на которую была способна. И вот потихоньку стихли громкие разговоры, шуточки и смех. Люди за столами стали вслушиваться в слова этой незамысловатой истории и, подпирая натруженными руками хмельные головы, глядели на поющего пацанчика внимательно и серьезно.

                Ты была заводилой у нас, чёрт морской в полинялой тельняшке.

                Ты водила отцовский баркас по бушующим волнам бесстрашно.

                Сумку школьную прочь зашвырнув, ты сидела верхом на заборе,

                И кричала, к биноклю прильнув: "Не кончается, не кончается, не кончается синее море".

            Одна из девиц, сидевших с моряками, неожиданно встала с мужских колен и, подойдя к сцене, присела на край. Она всматривалась в меня, приоткрыв рот и теребя в руках кончик платка, висевшего на плечах. И вдруг по ее румяным щекам беззвучно потекли слезы. Крупные и прозрачные.

                Но однажды приплыл пароход за тобою незвано, нежданно.

                И какой-то Синдбад - Мореход вдруг увёз тебя в дальние страны.

                На прощание ты, как всегда, закричала: "Увидимся вскоре,

                Потому что у нас никогда не кончается, не кончается, не кончается синее море".

             Тут, в полутемном, прокуренном зале, со всех сторон на меня сурово смотрели глаза людей, умоляющих всеми своими чувствами, всем жаром души, о том, чтобы судьба этой девушки оказалась счастливой. Кто знает, какие давно уснувшие надежды и мечты  всколыхнула я в их огрубевших и многое забывших сердцах?

                Позабыть мы тебя поклялись, мы тебе не прощали измены,

                Но взметнулся в тревожную высь крик чужой пароходной сирены.

                А потом прилетело письмо, как ничем не прикрытое горе.

               Было в нём откровенье одно: "Здесь кончается, здесь кончается, здесь кончается синее море".

             "Здесь кончается, здесь кончается, здесь кончается синее море".