Помутнение

Он не стал ждать ответа и дал знак полицейскому.

Не переставая ухмыляться, Баррис позволил себя увести. В комнате остались Хэнк и Фред, сидевшие друг против друга за столом. Хэнк молча дочитал рапорт с медицинским заключением, снял трубку внутреннего телефона и набрал номер.

— У меня тут кое-какие новые материалы. Я хочу, чтобы вы посмотрели их и установили, сколько здесь фальшивок… Килограммов пять. Влезут в одну картонную коробку третьего размера. Спасибо.

— Лаборатория криптографии и электроники, — пояснил он Фреду.

Пришли два вооруженных техника в форме с огромным стальным контейнером.

— Нашли только это, — виновато произнес один из них.

Они принялись аккуратно загружать контейнер предметами со стола.

— Кто там внизу?

— Харли.

— Попросите Харли заняться этим немедленно. Результаты мне нужны сегодня.

Техники заперли стальной контейнер и выволокли его из кабинета.

Хэнк бросил медицинский отчет на стол и откинулся на спинку стула.

— Ну, что вы скажете о доказательствах Барриса?

— Это заключение о состоянии моего здоровья? — спросил Фред. Он потянулся было за отчетом, но передумал. — Та малость, которую мы прослушали, кажется подлинной.

— Фальшивка, — отрезал Хэнк.

— Возможно, вы правы, — сказал Фред, — хотя сомневаюсь.

— Ладно, подождем результатов.

— Что врачи…

— Они считают, что вы свихнулись.

Фред пожал плечами, стараясь, чтобы это выглядело понатуральнее.

— Совершенно?

Wie kalt ist es in diesem unterirdischen Gewölbe![12]

— Две-три клетки в мозгу, возможно, еще функционируют. Но не больше. Остальные закоротились.

Das ist natürlich, es ist ja tief[13].

— Вы говорите «две-три»? Из какого количества? — поинтересовался Фред.

— Не знаю. Насколько мне известно, в мозгу несметная уйма клеток. Миллиарды.

— А возможных соединений между ними, — заметил Фред, — больше, чем звезд во Вселенной.

— Если так, то вы показываете не лучший результат. Две-три клетки из… шестидесяти пяти триллионов?

— Скорее из шестидесяти пяти триллионов триллионов.

— Результат даже хуже, чем показала «Филадельфия Атлетикс» в прошлом сезоне.

— А если я скажу, что пострадал при исполнении?

— Что ж, по крайней мере сможете сколько хотите бесплатно читать «Сатердей ивнинг пост» и «Космополитен», сидя в приемных у врача.

— Где?

— А где бы вы хотели?

— Я подумаю, — нахмурился Фред.

— На вашем месте, — сказал Хэнк, — я бы наплевал на все федеральные клиники, взял ящик хорошего коньяка, отправился в горы Сан-Бернардино и жил бы там один-одинешенек, пока все не кончится, возле какого-нибудь озера.

— Но это может никогда не кончиться.

— Тогда не возвращайтесь вовсе. Вы знаете кого-нибудь, у кого есть домик в горах?

— Нет.

— Вы в состоянии вести машину?

— Моя… — Фред неуверенно замолчал. На него внезапно навалилась вялость, расслабляющая сонливость. Происходящее словно совершалось за колышущейся пеленой; исказилось даже чувство времени. — Машина… — Он зевнул.

— Вы не помните.

— Я помню, что она неисправна.

— Вас кто-нибудь должен отвезти. Так будет безопаснее.

Отвезти меня куда? — удивился Фред. В горы? По дорогам, просекам, тропинкам? Как кота на поводке, который мечтает попасть либо домой, либо на свободу? Ein Engel, der Gattin, so gleich, der führt mich zur Freiheit ins himmlische Reich[14].

— Конечно, — сказал он, испытывая облегчение. Рваться с поводка, стремясь к свободе… — Что вы теперь думаете обо мне… теперь, когда я выгорел, по крайней мере на время, возможно навсегда?

— Что вы — очень хороший человек.

— Спасибо, — пробормотал Фред.

— Возьмите с собой пистолет.

— Что?

— Когда поедете в горы Сан-Бернардино с ящиком коньяка, возьмите с собой пистолет.

— На случай, если ничего не получится?

— На любой случай, — сказал Хэнк. — При том количестве наркотиков, что, по их словам, вы принимаете… Возьмите пистолет и держите при себе.

— Хорошо.

— Когда вернетесь, позвоните. Дайте мне знать.

— Черт побери, у меня не будет костюма-болтуньи.

— Все равно позвоните.

— Хорошо, — повторил Фред.

Очевидно, это уже не имеет значения. Очевидно, все кончено.

— Когда будете получать деньги, увидите, что сумма другая, причем отличие весьма существенно.

— Я получу вознаграждение за то, что со мной случилось? — спросил Фред.

— Наоборот. Сотрудник полиции, добровольно ставший принимать наркотики и не сообщивший об этом, подвергается штрафу в три тысячи долларов и/или шестимесячному тюремному заключению. Думаю, в вашем случае дело ограничится штрафом.

— Добровольно? — изумленно переспросил Фред.

— Вам не приставляли к голове револьвер, не подсыпали ничего в суп. Вы принимали разрушающие психику наркотики в здравом уме и твердой памяти.

— У меня не было выхода!

— Вы могли только делать вид, — отрезал Хэнк. — Большинству агентов это удается. А судя по количеству, которое вы принимаете…

— Вы говорите со мной как с преступником. Я не преступник.

Достав блокнот и ручку, Хэнк принялся подсчитывать.

— По какой ставке вам платят? Я могу рассчитать…