Понаехавшие (апрель 2008)

- А разве был какой-то официальный приказ, что офицерам запрещено носить оружие?

- Никакого. Просто в первый момент революции эти господа революционеры решили, что нужно отбирать оружие у офицеров, чтобы обезопасить себя от них.

Приехали мы в Ораниенбаум, там второй пулеметный полк стоял и, кроме того, офицерская стрелковая школа. Занятия начались примерно с 15 марта, мы стали проходить свой курс пулеметного дела, окончили его к 10 мая и были назначены на фронт, в 120-й пехотный Серпуховский полк на Румынском фронте, куда и приехали в середине мая с братом.

- А за этот период, пока вы были в Ораниенбауме, что происходило, какие настроения были, как менялась политическая сцена? Выплывали ли какие-то другие личности, о которых говорили, кроме Керенского?

- Ни о каких других личностях не говорили, кроме Керенского. Причем одни возлагали на него большие надежды, другие смотрели пессимистично, что Россия идет к гибели, тем более что пропаганда социал-демократов, большевиков уже начала себя показывать. Вот вам интересный эпизод. Парикмахерская. Сижу я, ожидаю своей очереди. Вдруг вбегает мальчишка-подмастерье лет 16-ти, который там подметал полы, показывает бумажку в 10 рублей и говорит: «Я сейчас был в городе, мне какой-то тип дал 10 рублей и сказал:»Кричи: «Да здравствует Ленин! Да здравствует Коммунистическая партия большевиков!» Значит, пропаганда большевиков подкреплялась большими денежными средствами. Откуда они были? Вы, наверное, знаете, что Германия снабжала Ленина очень большими деньгами. И вот этот случай мне говорит, что это так и было.

Дошли до нас слухи о выступлении Корнилова. И я, как человек горячий, среди солдат вел пропаганду против большевизма за Корнилова. И когда большевизм стал побеждать, когда было восстание в октябре и когда большевизм пришел к власти, мне товарищи солдаты наши напомнили, что вот вы защищали Корнилова, а теперь оказалось, что он-то изменник, значит, и вы изменник. Меня хотели назначить кашеваром. Об этом мне стало известно, и командир полка дал мне фиктивную командировку в декабре 1917 года в Одессу за покупкой лошадей. Конечно, никаких лошадей я не должен был покупать. Мне дали только документы, и я приехал в Яссы. А прослышал я, что в Яссах генерал Щербачев организует офицерство для борьбы против большевиков. И я в эту организацию сразу и вступил. Сначала мы жили в общежитии в Яссах, а потом переехали на станцию Скентея верстах в 30 от Ясс. Там нас собралось около полутора тысяч офицеров, и в Кишиневе столько же примерно. Но когда пришло время выступать в поход, то полковник Дроздовский объявил: «Господа офицеры, то количество, которое мы захотели набрать, нам не удалось набрать. (Они мечтали собрать тысяч десять, но было всего тысячи три.) Я лично иду в поход, а господ офицеров освобождаю от данного слова и приглашаю только добровольцев». Нас осталось тысячи полторы, остальные разъехались по домам. А полторы тысячи ушли в поход на Дон. И во время похода мы услышали о Ледяном походе Корнилова по Кубани. Я в это время уже был на броневом автомобиле как простой пулеметчик. Было человек около ста солдат на весь отряд, а остальные все офицеры.

И вот должен отметить интересное явление, о котором историки почему-то забывают сказать. Что в Добровольческой армии офицеры были только исключительно младшего состава - прапорщики, подпоручики, поручики. Если встречались штабс-капитаны, то это уже были единицы. Капитанов еще меньше и штаб-офицеров совсем мало. Но части Добровольческой армии состояли исключительно из офицеров, в то время как у Колчака там было совершенно противоположное явление - там все части состояли из солдатской массы сибиряков, а офицерского состава не было. И там унтер-офицеры часто командовали даже батальонами. А у нас поручики стояли в рядах с винтовкой.

- А когда вы из России выехали?