Понарошку?

– Подрался, – тот провел ладонью, как бы смахивая все синяки и ссадины.

– Ну, заходите, заходите скорей, – мужчина захапал гостей обеими руками, длинными и сильными, и завел в квартиру.

Там на Золотова сразу накинулись две девчонки – подростки. Окружили с двух боков. Каждая тянула его за руку. Кричали наперебой.

– Ильюша! Илья! Куда ты пропал? Мы скучали! Ты надолго? Ты вернулся в Москву? Что с твоим лицом?

Саша старалась ни на кого не смотреть и вообще не выдавать своего присутствия. Казалось, все были возбуждены появлением Золотова. Здесь его явно ждали и любили.

– Светик, Лютик, брысь на кухню. Дайте, гостям хотя бы раздеться, – по-учительски скомандовала женщина, высокая и худая. Она носила серую шаль на плечах и бигуди на голове, но не смущалась этого, словно Золотов видел ее уже всякую.

Когда девчонки забежали за угол, Тетя Настя обняла парня и шепнула ему на ухо, что заставило Золотова смутиться и кивнуть. Тогда все трое обернулись на Сашу. Она застыла, свесив пуховик на локтях.

– Здравствуйте, – промямлила виновато, хотя Подругины смотрели с радушием и приятным любопытством. Никакого осуждения на их лицах она не прочитала.

– Это Саня, – представил ее парень. – А это дядя Тима и тетя Настя.

– Очень приятно, – Саша слегка поклонилась, надеясь, что ей не придется обращаться к ним напрямую за этот вечер, ведь называть их дядей и тетей было как-то неловко. Она бесилась на Золотова, что тот представил их как для себя. Мог ведь назвать и по имени-отчеству. Хотя, видимо, сам не помнил.

– Александра, значит? – улыбнулась тетя Настя. – Можем называть тебя Сашенькой?

– Как вам удобно, – зарумянилась девушка.

– Чувствуй себя свободно. Илья нам как родной. Впервые знакомит нас со своей второй половинкой, между прочим. Так что мы польщены.

В карих глазах женщины сверкнули искорки. Они переглянулись с дядей Тимой и оба уставились на Золотова. Саша захотела отречься от этого титула торопливо и уже выставила ладони, но парень обнял ее и чмокнул в висок.

– Она просто строит из себя скромницу. Приличия ради.

Саша насупилась и отпихнула его локтем в бок.

– В смысле строит? Я такая и есть.

Подругины засмеялись и пригласили их на кухню.

Там пахло домашней стряпней – жареным тестом и рыбой. Девчонки стояли у плиты, пекли оладьи совместными усилиями. Уже не хихикали, а поглядывали на Сашу с ревностью, а на Илью – с обидой, будто он их предал. Они не были близняшками, но сильно походили друг на друга. В одной Саша обнаружила больше материнских черт, геометрических и контурных, а в другой – отцовских, обтекаемых и растушеванных. Навскидку она дала им не больше пятнадцати и то с натяжкой, но влюблены девчонки были, кажется, серьезно. Потому что и между собой о чем-то жарко спорили, перешептываясь и поглядывая на Золотова. Он не реагировал, просто им улыбался, привык или специально не придавал значения.

– Ты бы хоть предупредил, мы бы приготовили что-нибудь специально для тебя, – в шутку укорила тетя Настя. – А то у нас сегодня все с глютеном.

Она оглядела плиту, на которой пеклись оладьи, и дожаривались рыбные медальоны в панировке.

– Спасибо, мы только из ресторана, – отмахнулся парень.

Тренер сел на диванчик и смотрел на Золотова во все глаза, словно все еще не верил, что он перед ним, живой и настоящий. Лоб немного нахмурил. Парень чувствовал себя неловко от этого взгляда, прятал свои глаза и кусал губы. Саше передалось его желание сжаться и провалиться.

– Извини, Тим, что… не отвечал, – выдавил Золотов, положив локти на стол, и посмотрел на мужчину снизу. – И гадостей тогда наговорил.

– Я все понимаю, – махнул тренер и опустил голову, наконец, высвободив парня из плена своего сосредоточенного взгляда. – Я должен был обсудить с тобой то интервью.

Парень кивнул и хотел что-то еще сказать, но их перебила тетя Настя.

– Давайте, сначала перекусим, а потом поговорите.

Она поставила в центр стола главное блюдо – жареную рыбу. Затем разлила всем чай. Саше предложила оладьи, а Золотову – конфеты. Он от всего отказался, даже чай не пил. А девушка не знала, куда себя девать, и решила, что лучше будет жевать, тем более оладьи манили своей печеной румяностью и сладким запахом. Светик и Лютик покосились на нее, как сторожевые псы, когда Саша схватила первую оладушку. Это ее не остановило. Покровительство тети Насти спасало.

Дядя Тима заулыбался жене и дочерям. С охотой принялся за рыбу и гарнир. Пока все ели, они расспрашивали Золотова о его жизни, о Саше, об их знакомстве. Парень все честно пересказал и не забыл упомянуть об их детской игре в семью. Подругины искренне удивлялись такому стечению обстоятельств, как это назвал дядя Тима, или судьбе, как говорила тетя Настя.

Саша только робела и отмалчивалась. Золотов ее периодически чмокал в щечку на зависть Светику и Лютику. Саше так и хотелось запретить ему это делать, чтобы поменьше вызывать раздражение, но тонких намеков он не понимал, а вслух сказать она не осмелилась.