Понедельники

— Вот уж не знала, что ты фигуру блюдешь. А что с ней не так, не подскажешь?

Паша смутился. Почесал бровь. Это она ему комплимент таким образом отвесила? А если нет, то как тогда понимать ее последние слова? И с каких пор ему нужны подтверждения собственной мужественности?! Что вообще происходит, черт возьми?

Глава 14

Павел еле дождался наступления ночи. День был очень длинный и необычайно насыщенный. Переполненый эмоциями. Сначала встреча Тани и этого… Владика, потом ее отрешенный вид, который пробуждал в мужчине несвойственную ему неуверенность. А вдруг у нее что-то осталось к этому… козлу? Вдруг она решит уйти от него? Сейчас, когда он настолько к ней прикипел? Мама намекала, что все произошло слишком быстро. Да так оно и было, если разобраться. Только у самого Паши было ощущение, что он живет вот так уже целую вечность. Наверное, так бывает, если человек близок тебе по духу.

Они посидели еще немного у Тамары Васильевны, поболтали ни о чем, перемыли косточки родне. Все тихо и по-семейному. И Таня даже отошла. Смеялась вместе со всеми, что-то уточняла, переспрашивала, проявляя заинтересованность, но все равно Павел чувствовал не покидающее ее напряжение. Что этот Владик ей наговорил? Что пообещал? Не себя ли на блюде с голубой каемкой?

Только по приезду домой он решился на разговор:

— Тань, так что все-таки хотел этот… Владик?

Таня оторвалась от игры с сыном и неловко пожала плечами:

— Он хотел сына. Вспомнил вдруг, что он у него имеется. Не прошло и двух лет, — с горечью добавила женщина.

— Как это — сына? — переспросил Павел, не совсем понимая, что Таня имела в виду.

— А вот так! Видеться он с ним, видите ли, хочет! Право имеет, по его глубокому убеждению. Ты представляешь, какое нахальство? — возмутилась женщина, безжалостно скручивая волосы на затылке.

— А ты против? — на всякий случай уточнил Паша.

— Я? Конечно! Зачем Даньке лишний стресс? Его через месяц опять перемкнет — исчезнет так же быстро, как и появился, а как я это ребенку объясню? Да и чему может научить сына такой слизняк?!

Павел тихонько выдохнул. Значит, Таня не собирается прощать подлеца. И на том спасибо.

— Жизнью он моей интересовался! Представляешь? О тебе выспрашивал, что за мужик рядом с его сыном трется… Да его просто заело, что у меня кто-то появился. Вот отсюда и интерес. Он же думал, я по нему убиваться всю жизнь буду, да не тут- то было, — негодовала Таня, вышагивая по комнате. Данька с интересом наблюдал за матерью.

Павел мог бы сказать, что если бы у Тани не осталось чувств к тому хлыщу, то она бы не реагировала так остро на его появление, но все же промолчал. Она имела право злиться. И хорошо было уже то, что Таня осознавала мотивы мужчины, а не была им ослеплена. Значит, у него были неплохие шансы. Черт! Ну, вот о чем он думает вообще? Пару недель назад и знать ее не знал, а тут уже в кулачный бой готов с соперником вступить. Оно ему надо? Надо, — пискнул тоненький голосок. Час от часу не легче.

— Тань, да забей ты на него. Прав на ребенка у него нет, а если тебя доставать станет, так я ему быстро крылышки обломаю.

Таня остановилась на полпути. Посмотрела пристально на мужчину. Как же давно ее не защищали. Как же хорошо осознавать, что за тебя есть, кому постоять. Невероятно хорошо. И даже делать ничего не нужно. Само понимание того, что за твоей спиной кто-то есть… Уже счастье.

— Спасибо, Паш… Спасибо. Правда.

Таня не знала, уместно ли будет, если она его обнимет. Хотя… Он не раз ее обнимал просто так. Женщина отбросила все сомнения и шагнула в крепкие, надежные мужские объятья. Уткнулась носом в шею.

— Не хочу больше о нем, Паша.

Вот и славно, вот и хорошо! Он как-то тоже от этой темы не в восторге.

— Может, поработаем? — вдруг поинтересовалась Таня.

— Ну, какая работа, Тань? Каникулы же.

— Каникулы. А ты работаешь! Думаешь, я не знаю?

— Да разве это работа? Так… — отмахнулся Павел, подхватывая на руки малыша, который тянул его за штанину.

— Может, кино тогда какое-нибудь посмотрим? Я не знаю… Ты как обычно выходные проводил?

— С семьей. Я женат был.

Таня насторожилась. Вот серьезно.

— Чего застыла? В прошлом это все. Только дочка осталась. Учится в университете в Мюнхене. Тань… — добавил мужчина. — Ну, чего ты?

— Ты точно разведен?

— Абсолютно. Мы даже через раздел имущества прошли. Тот еще гемор… Когда же ты уже научишься мне доверять? — поинтересовался мужчина, заглядывая в глаза.

— Научусь, Паш. Обязательно научусь, — прошептала Таня, потираясь лицом о его загрубевшие пальцы. — Ты мне можешь ответить, почему ты сам за ремонт взялся?

— поинтересовалась она, разглядывая мозоли, которые редко можно увидеть на руках бизнесмена или программиста.

— Да я ведь уже рассказывал, Тань… Запили работники, а мне эта катавасия с переездом — во где сидела, — пояснил мужчина, резко проводя ладонью под подбородком. — Да и что там оставалось? Мусор вынести, да под карнизы дырки просверлить. Это я тогда… перфоратором. А ты чего такая нервная была?