Понедельники

— Как Танечка? — засуетилась Наталья Павловна, наливая что-то ароматное из пузатой кастрюльки в порционную тарелку. — Да, ты садись, в ногах правды нет. Вот… Супчик сварила вам. У Танюши курочку забрала из холодильника. Пропадёт ведь, если не приготовить.

— Ну, что вы… Как-то неловко. Не хотелось бы вас утруждать…

— Да какие там хлопоты, — махнула рукой соседка. — И Данюшку супчиком накормила. У того аппетит о-го-го! Поел и сразу уснул. Золотой ребенок.

Павел немного помялся, но все-таки взялся за ложку. Есть, и правда, очень хотелось. Уже почти два, а у него с утра маковой росинки во рту не было.

— Так как там Таня?

— Неважно. Врач предупреждал, что температура будет держаться еще не один день.

— Не удивительно. Как она еще столько продержалась…

— Я договорился с одной фирмой, чтобы поскорее заменить окна.

— Да? — удивленно уставилась на мужчину Наталья Павловна. — Я не уверена, что Тане придется по душе такая благотворительность.

— Это не благотворительность. Стоимость окон вычту из будущей зарплаты. Частями, конечно…

Женщина одобрительно кивнула:

— Вот и правильно. Хорошая идея.

— Спасибо, — поблагодарил хозяйку Павел, отставляя в сторону пустую тарелку. — Все было очень вкусно.

— Забирайте всю кастрюльку. На выходных будет, что пообедать. Может, и Танюша сможет пару ложек проглотить.

— Вас точно не затруднит…

— Что ты… Мне в радость. Своих внуков пока нет, вот Данюшку нянчу. Правда, когда Виктор Семенович с работы придет, я мальчонку приведу. Понимаете, муж очень устает, и хочет побыть в тишине, а Данечка очень активный… — стала неловко оправдываться соседка.

Павел понятливо кивнул. Хорошо уже то, что соседка согласилась помочь. Не часто сейчас встретишь неравнодушных людей. Да и мужа ее тоже понять можно. Ему бы уже на диване кроссворды разгадывать, да только разве можно прожить в их стране на одну только пенсию? Когда Павел узнал, сколько получает мама… Это был шок. Коммунальные платежи «съедали» львиную долю «дохода», а на какие шиши человеку питаться, покупать дорогостоящие медикаменты? По всей видимости, это мало кого заботило…

— Ну, я пойду тогда. В котором часу мне забрать Данила?

— Около пяти, подойдет? Я его как раз ужином накормлю, ну, а на ночь Таня грудь даст.

Павел кивнул головой, соглашаясь. Он, конечно, планировал задержаться подольше, но… Чего уж теперь. Вдруг дома удастся поработать?

— Павел, а вы как… С ребенком-то, справитесь?

— Справлюсь. У меня есть дочь.

— Да? — удивилась соседка. — Так вы женаты?

— Разведен. Дочь с женой живут в Германии. А я вот на родину вернулся. Мама тут у меня пожилая. Одна совсем осталась. А папа умер по весне, — не пойми почему разоткровенничался мужчина.

— Соболезную, — пробормотала Наталья Павловна, участливо похлопывая мужчину по руке.

— Ладно… Пойду я. До вечера.

Глава 5

Перед уходом Павлу таки вручили кастрюльку с супом, и он вернулся к себе, в надежде покормить больную. Таня спала. Температура не падала. Ну, это нужно было просто переждать, поэтому, потоптавшись ещё немного по квартире, мужчина с чистой совестью вернулся к работе. Поест, когда проснётся.

Ближе к пяти часам Павел сгрёб бумаги, с которыми не успел разобраться, в портфель и поспешил к Наталье Павловне. Он обещал забрать ребёнка. И помочь Татьяне с ним. Не то, чтобы он был нянькой, но со своей дочкой вроде неплохо справлялся. Только когда это было?! Остаётся надеяться, что за прошедшие два десятка лет подход к уходу за детьми не сильно изменился.

Наталья Павловна встретила Павла с уже собранной вместительной сумкой с вещами Даньки, его же самого заботливая соседка одевать не стала.

— Одеяло накину, и прошмыгнёте быстренько к себе. Что понапрасну одеваться- раздеваться, да, Данечка?

Павел осторожно перехватил ребёнка одной рукой, а во вторую взял сумку.

— Ма-ма-ма! — загулил малыш.

— Сейчас, гном. Дверь откроем, и сразу маму увидим.

Губа ребёнка подозрительно задрожала.

— Ну, ты чего, маленький? Дядьку страшного бородатого испугался, да? Ты не бойся, я хороший. Вот увидишь, — бормотал бессвязно Павел, поворачивая ключ в замке.

Ага, как бы не так. Ребёнок и не подумал успокаиваться. Он жалобно скривился и зарыдал, что есть силы.

— Ну-ну, гном… Ты чего? Вон смотри, кто у нас тут… Ну-ка… Это кто? Мамочка?

Таня с трудом разлепила веки и посмотрела на источник шума. Ор ребёнка усугублял и без того невыносимую боль в голове. Что так хреново-то?

— Сыночек, хороший мой, не кричи, пожалуйста, — прохрипела молодая женщина, не особо надеясь на результат.

Удивительно, но Данька затих, прислушиваясь к знакомому голосу.

— Ма-ма-ма, — затараторил он, перебирая крепкими ножками. Подбежал к кровати и лихо на неё вскарабкался.

— Мама… Вава… Мама…

— Да, милый, мама заболела. Прости мамочку.

Тане было невыносимо осознавать, что она не справилась. Слегла… Ей категорически нельзя было болеть. На ней лежала такая ответственность! Её некому было подстраховать на такой случай.

— Вам не за что извиняться, — невольно вмешался в разговор мужчина. Ему было совершенно невдомек, почему Таня винит себя. Разве она выбирала, болеть ей, или нет?