Пони бледный (СИ)

Золоченый клинок не стал наносить завершающего удара. Парил за плечом Твайлайт Спаркл огромным светлячком.

— Как это забавно, — сказала лавандовая единорожка, разглядывая его, — Даже сейчас, проигравший, умирающий, ты думаешь, что победил. Что твой коммунизм оказался прочнее нашей фальшивой дружбомагии. Если я позволю тебе умереть вот таким, это будет в некоторой степени означать твою победу, верно? Ты станешь мучеником, Сталион. Поэтому ты не умрешь вот так просто. Это обещает тебе Лучшая Ученица Принцессы. Ты умрешь, поняв свою ничтожность и свое бессилие. Ты проклянешь весь мир, перед тем, как навеки закроешь глаза.

— Выкуси, продажная шкура… — едва слышно пробормотал он. Оставшихся сил хватало лишь на то, чтоб удерживать тело на краю огромной пробоины. В глубине которой видны были грязные, цвета пороховой гари, облака. И где-то очень далеко внизу — земля.

— Это будет проще, чем ты думаешь. Слушай это. Ты мой отец.

— Что? — слабо пробормотал он, — Нет! Никогда!

Твайлайт Спаркл скромно улыбнулась.

— Ты ведь называл себя отцом народов. Значит, ты в какой-то мере и мой отец, правда, Иосиф Виссарионович? Или лучше называть тебя Кобой?

— Ты не…

— Книги. Я ведь всегда была Лучшей Ученицей, верно?… А еще я очень люблю читать. Мне понадобилось немного времени, чтоб вспомнить, кого ты мне напоминаешь. У меня в библиотеке есть много книг про древние мифы и легенды. Но в этот раз мне пришлось хорошенько поискать, бедный Спайк стер себе все когти… И только в библиотеке Принцессы мне улыбнулась удача. И как!

Еще какие-то предметы, охваченные алым маревом, повисли в воздухе за спиной Твайлайт. Книги. Мир медленно мерк перед глазами и Сталину пришлось напрячь зрение, чтоб разглядеть названия. Том «Малой советской энциклопедии». «Тень победы» какого-то Суворова. Брошюры с крупной надписью «Мемориал», стилизованной под горящую свечу. Фотография пучеглазой и толстой женщины с лицом, несколько похожим на жабье. Федотов. Зубов. Рыжков. Незнакомые фамилии, но сердце отчего-то слабеет, с трудом проталкивая тяжелую кровь по венам, сердце что-то чует…

Твайлайт Спаркл заставила одну из книг раскрыться перед собой и с тем выражением, с которым обычно читают вслух круглые отличницы, стала декламировать:

— Товарищи! В Отчетном докладе Центрального Комитета партии XX съезду, в ряде выступлений делегатов съезда, а также и раньше на Пленумах ЦК КПСС, немало говорилось о культе личности и его вредных последствиях. После смерти Сталина Центральный Комитет партии стал строго и последовательно проводить курс на разъяснение недопустимости чуждого духу марксизма-ленинизма возвеличивания одной личности, превращения ее в какого-то сверхчеловека, обладающего сверхъестественными качествами, наподобие бога. Этот человек будто бы все знает, все видит, за всех думает, все может сделать; он непогрешим в своих поступках…

Он оказался еще ближе к пропасти. Его задние ноги уже свисали над ней. Палуба под ним была мокра от крови.

— …мы должны серьезно разобрать и правильно проанализировать этот вопрос для того, чтобы исключить всякую возможность повторения даже какого-либо подобия того, что имело место при жизни Сталина, который проявлял полную нетерпимость к коллективности в руководстве и работе, допускал грубое насилие над всем, что не только противоречило ему, но что казалось ему, при его капризности и деспотичности, противоречащим его установкам. Он действовал не путем убеждения, разъяснения, кропотливой работы с людьми, а путем навязывания своих установок, путем требования безоговорочного подчинения его мнению.

Он попытался что-то сказать, но не смог. Окружающий мир потемнел, словно на палубу мертвого, идущего к земле, «Пони темного», опустились сумерки. Но он увидел лицо Твайлайт Спаркл, которое возникло над ним, как корпус ударного легкого крейсера «Принцесса Кадэнс».