Понять Россию умом

Учитывая изначальную условность любых денег, трудно понять стремление наших либералов к немедленной «конвертируемости рубля» и протесты против дополнительной эмиссии, особенно в обстановке очевидной нехватки денежных знаков в стране. Ведь даже и выпуск государством действительно дополнительных бумажных денег для финансирования каких-то великих строек, национальных проектов (вроде строительства сети автострад в США и Германии в 1930-е годы) есть лишь форма беспроцентного кредитования некоторого нового труда, который иначе не был бы свершен.

Денежная эмиссия должна обеспечивать финансирование прироста производства. В той мере, в которой растет производство, идет и рост спроса на деньги. Именно поэтому в экономическом механизме любой страны с рыночной экономикой механизм денежной эмиссии и денежного предложения играет роль ключевого, определяющего структуру воспроизводства капитала. Когда страну лишают этого механизма, она теряет не только свой эмиссионный доход, но и ключевой механизм управления экономикой.

Интересно с этих позиций рассмотреть идею currency board — «валютного управления». С помощью этой технологии глобалисты навязывают той или иной стране отказ от государственного суверенитета в денежной политике.

В системе «валютного управления» эмиссия денежной национальной единицы разрешается только в том объеме, в котором происходит приращение валютных резервов центральным банком страны. В результате эмиссионный доход получает эмиссионер «резервной валюты» — доллара, то есть США. В свою очередь возможности накопления национального капитала ограничиваются объемом экспорта, следствием чего становится деградация внутреннего рынка и привязка национальной экономики к мировому рынку.

Мало кто понимает, что за политикой «валютного коридора» у нас, на самом деле, реализуется именно эта система. Эмиссия рублей российским Центральным банком ведется практически только под прирост долларовых запасов.

В реальном секторе экономики у нас постоянно не хватает денег. Процентные ставки рефинансирования нашего Центробанка в несколько раз превышают доходность производственной деятельности. А кредиты других финансовых организации, автоматически становятся еще выше. Ведь здесь работает простой механизм: какой-нибудь банк берет кредит у Центробанка под его процент и дальше дает его другим, но естественно под больший процент, так как ему надо расплатится по взятому кредиту и еще иметь что-нибудь для себя. Вследствие этого производственная сфера не только не имеет возможности привлечь кредиты, но и тот капитал, который был, постоянно теряет, тратя его на более прибыльные финансовые спекуляции.

Свободная конвертация рубля в доллар фактически привела к ликвидации нашей национальной денежной системы, рубль стал не более чем российским суррогатом американского доллара. И капиталы не ввозятся в страну, а вывозятся из нее. И в этих условиях идет стон, что к нам должны прийти инвестиции. Куда придут? На спекулятивный финансовый рынок. И зачем? Чтобы вывести из страны остатки наших капиталов?

Стоимость акций наших предприятий ничего не выражают. Например, за 1997 год они выросли в три с половиной раза, а рентабельность в то же время упала вдвое. При этом на погашение ГКО в 1997 году уходила треть бюджета. Забавно, что никто даже не скрывает, что ГКО — это обычная финансовая пирамида. В США доходность государственных ценных бумаг один процент. В Японии четыре. А в России больше восьмидесяти! Интересно, что надо производить, чтобы государство могло обслуживать ее?

А ведь Минфин гордится идеей ГКО. Известен и один из главных авторов этого «новшества» — некая Белла Златкис, руководитель департамента по ценным бумагам. Но чем гордится-то? Обязательства по доходу были громадными, а «темпы роста» экономики отрицательными, то есть не рост это был, а продолжалось падение. И не могло быть иначе при таком отношении к собственной промышленности, при удушении ее. Как это выдержать: энергоносители подорожали по сравнению с едой вдесятеро, по сравнению с продукцией обрабатывающих предприятий — втрое.

Интересно, а как удавалось нашим финансистам в те же 1996-й, 1997-й годы, при общем спаде экономики удерживать валютный коридор? Это была политика, при которой на удержание обменного курса рубля уходил практически весь валютный резерв Центробанка, а пополнялся этот резерв именно за счет пирамиды ГКО. Когда она рухнула (попросту нечем стало ее обеспечивать, бюджет иссяк, займы кончились), рухнул и рубль.