Понять себя и умереть

– Что искал, то и получил. Все они похожи на тебя, но они – это не ты. Потому что в этой истории все крутится только вокруг тебя, – раздался твердый голос из темноты. – Была теплая майская ночь. По всей стране проходили выпускные вечера, повсюду шныряли пьяные малолетки. Я был тогда на пару лет старше тебя, и мы с друзьями тоже были пьяные, на крутой тачке ехали снять очередную пьяную малолетку на ночь. Я был за рулем. Девки всегда были падкими на деньги, что тогда, что сейчас. Только раньше это было хотя бы стыдно, а сейчас еще и гордятся этим… Мертвое поколение. И эти, что на стене, и гроша ломаного не стоят, никто из них…

– Для человека, издевающегося над девушками, ты ведешь себя слишком высокомерно, – рассматривая фотографии, сказала Карина. – Мне всегда нравилось выражение Шекспира «…Грехи других судить вы так усердно рветесь, начните со своих и до чужих не доберетесь».

– Данте, Шекспир, какая же ты занудная всезнайка! Все это время я и думал, что грешен, – усмехнувшись, ответил мужчина. – Я думал, что убил ту девушку, что лежала на асфальте и с неподдельным ужасом в глазах цитировала Данте… Твое темно-синее платье переливалось в свете фар… это было так страшно и одновременно красиво… и я помню каждую секунду, помню, как ты закрыла свои красивые глаза, а позже мне сообщили о твоей смерти. Ты и сейчас мертва, только посмотри на себя.

Повернувшись в сторону массивного старинного зеркала, стоявшего в углу комнаты, Карина неторопливо подошла к нему и, увидев себя, нервно отпрянула. Из глаз брызнули слезы, и она вновь подошла к нему с трясущимися руками. Перед ней было ее семнадцатилетнее отражение в синем выпускном платье и с огромным количеством шрамов на лице…

– Что происходит? – оглядываясь по сторонам, спросила Карина. – Кто ты? Как это возможно? Это такой фокус? Выйди ко мне!

– Как хочешь, – сказал мужчина и медленно вышел из темноты. Лицо выхватил неяркий свет ламп, лицо Марка. Медленно и мерно, растягивая каждое слово, он говорил: – Я и твой губитель, и спаситель. Я сбил тебя и сразу же отвез в больницу. Ты меня любишь без памяти и ненавидишь больше всех. Но это пока, пока ты мечешься…

– Что происходит? – взявшись за голову, шепотом спросила Карина, после чего обмякла и села на пол. – Что происходит… Хоть кто-нибудь, скажите, что тут происходит?

– Мама, – раздался откуда-то из коридора девичий голос.

– Диана? – подняв глаза, спросила Карина. – Неужели все эти пятнадцать лет были нереальны? Я в коме? В больнице? Умерла? Что со мной?

– Марк привез тебя, тебе сделали операцию, Игорь сделал, у него действительно золотые руки, он первоклассный хирург, – сев рядом и взяв за руки мать, сказала Диана. – Но пришло время выбирать. Или ты останешься здесь, с нами, со мной, Марком, Игорем, этим миром, этим домом… или уйдешь туда, в реальность, где ты, возможно, уже даже выглядишь не так. Здесь ты красавица, за тобой ухлестывают все, кому не лень… там ты проснешься, возможно, вся в шрамах, с перебитым позвоночником, за тобой будут ухаживать так же, как ухаживали здесь за Галиной Анатольевной…

– Ты не знаешь наверняка! – крикнула Карина. – Мне там всего семнадцать и жизнь только начинается!

– Возможно, а возможно и нет, – сказала Диана. – Тебе решать. Но решай быстрее, счет пошел на секунды. Одна секунда там – один день здесь…

– Нет, нет, нет, я же ненавижу этот дом, – крикнула Карина и, резко встав на ноги, побежала вниз по лестнице. Долго не думая, она открыла входную дверь и выбежала на улицу. Пробежав полпути, она остановилась и посмотрела на огромный дом Перовой. Было светло и холодно. В окне на третьем этаже зловеще и отчетливо была видна фигура Марка, на втором этаже, отодвинув занавеску, выглядывало смеющееся лицо Галины Петровны, а на первом этаже, в дверях, стояла Диана и не спешила идти навстречу. Долго не думая, Карина ущипнула себя так сильно, что из глаз потекли слезы, она закричала, не желая возвращаться в дом. – Почему мне холодно? Почему мне больно? Вы все психи! Вы все хотите свести меня с ума! Идите к черту!

Открыв гараж, она завела машину и быстро поехала по центральной дороге к выходу, но у самых ворот остановилась и дав, задний ход, с усмешкой произнесла:

– Сегодня только среда, вашу мать, четыре дня я уже как-нибудь потерплю! Скоты, вы у меня не отберете мой бизнес!

Еще раз взглянув на три зловещие фигуры, Карина почувствовала легкий укол страха и сомнения, но откуда-то взявшаяся смелость заставила ее пойти к дому. На пороге все еще стояла Диана, у которой та грубо спросила:

– А ты кто такая? Ладно эти чудики, по которым дурдом плачет, но ты? Кто ты? Я ведь тебя видела перед тем, как открыть глаза в больнице! Почему тебя?

– Думаю, ты и сама знаешь ответ на этот вопрос, – спокойно ответила та. – Чтобы проснуться, тебе достаточно лишь умереть здесь, в этом созданном тобой мире…

– Значит и ты иди к черту! – грубо сказала Карина, после чего оттолкнула Диану и вошла в дом. – Нет уж, дорогие мои, доработаю как положено, до последнего акта, так сказать!