Понимаем ли мы Евангелие?

Простым этот эпизод выглядит, в сущности, только в одном месте: "И ходил Иисус по всем городам и селениям, уча в синагогах их, проповедуя Евангелие Царствия и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях. Видя толпы народа, Он сжалился над ними, что они были изнурены и рассеяны, как овцы, не имеющие пастыря. Тогда говорит ученикам Своим: жатвы много, а делателей мало: и так молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою.

И призвав двенадцать учеников Своих, Он дал им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их и врачевать всякую болезнь и всякую немощь" (Мф. 9, 35;10, 1).

Тут действительно все ясно. Однако чуть дальше Матфей приводит слова Иисуса, которые уничтожают эту ясность и заставляют крепко задуматься: "На путь к язычникам не ходите, и в города самарянские не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева" (Мф. 10, 5).

Озадачивает здесь тот же самый момент, который приводит в удивление и смущение всех, впервые читающих Евангелие, в рассказе о хананеянке. Вот он:

"И вот женщина хананеянка (по версии Марка, язычница-сирофиникянка), выйдя из тех мест, кричала Ему: помилуй меня, Господи, сын Давидов, дочь моя жестоко беснуется… Он же сказал в ответ: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева. А она, подойдя, кланялась Ему и говорила: Господи, помоги мне. Он же сказал в ответ: нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам. Она сказала: так, Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их. Тогда Иисус сказал ей в ответ: о, женщина! велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему" (Мф. 15, 22–28).

И там, и там Христос явно проявляет еврейский национализм, даже шовинизм. Он заботится только о спасении израильтян, а до других людей ему нет никакого дела. Но может ли это быть? Ведь Иисус Христос есть Бог, Второе Лицо Пресвятой Троицы, Тот, о Ком в символе веры сказано: "Им же вся быша, т. е. такой же Творец всего, как и единосущный Ему Бог-Отец. Как же Он мог быть безразличным к основной массе человечества, которое является Его собственным творением? Конечно же, не мог, да и не был безразличным, как свидетельствуют о том многочисленные другие места Евангелия. Некоторые из них говорят даже о большем: что Христос явился как раз не к иудеям, богоотступничество которых прозревал, а ради остальных народов. Об этом пророчески предвещал еще Иоанн Креститель: "сотворите же достойным плод покаяния и не думайте говорить в себе: "отец у нас Авраам", ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму. Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь" (Мф. 3,7-10).

Из этого пророчества видно, что отнятие избранности у генетических потомков Авраама, то есть у евреев, было тогда уже решенным делом, секира была приготовлена. Иисус косвенно и Сам говорил об этом, указывая, что молодое вино не вливают в ветхие мехи (Мк. 2,22). Под молодым вином имеется в виду Новый Завет, а под ветхими мехами — закосневшее в начетничестве иудейское священство. Иисус также учил по-новому понимать слово "ближний", разъясняя его значение в притче о добром самарянине, позаботившемся об избитом и ограбленном иудее, мимо которого равнодушно проехали два его соотечественника. Именно этот человек, проявивший к иудею любовь, и есть его ближний, хотя он иноплеменник. В другом месте эта же идея выражена еще резче: "Кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь" (Мф. 12, 50). Этой формулой Христос как бы отменяет биологическое родство перед лицом духовного, а значит, отменяет и графу "национальность", ибо национальность есть родство некоторому общему предку вроде Авраама.

Разумеется, Сын Божий принял на Себя человеческую плоть и ходил среди нас не из-за одних лишь евреев, а чтобы спасти всех тех, кто захочет спастись и проявит волю к спасению, к какому бы роду они не принадлежали. Более того, Он знал, что похваляющийся своим происхождением от Авраама еврейский народ за малым исключением не откликнется на Его проповедь, а потом будет кричать "распни Его, распни!". Об этом Он говорил Своим ученикам задолго до Голгофы (Мк. 8,31). Было Ему известно и то, что после Его возвращения к Отцу Его учение начнет распространяться главным образом среди других народов — ведь так оно потом и произошло, а будущее открыто Богу так же отчетливо, как и прошедшее. Зачем же Он наказывал двенадцати и семидесяти не ходить к язычникам и отозвался о них, как о "псах"?

Как ни покажется это парадоксально. Он сделал это для того, чтобы дело христианизации народов мира, ради которого Он пришел в мир, все-таки осуществилось, несмотря на выпадение из него евреев, которые намечались для выполнения очень важной функции. Чтобы логика стала тут понятной, надо уяснить, в чем состояла эта функция. Это очень существенный момент и в то же время наименее понимаемый. Это вопрос о богоизбранности евреев, по поводу которого в умах царит такая неразбериха, какой нет, наверное, ни в одном другом богословском вопросе.