Понимать своего ребенка

Развитие у ребенка высших психических функций – это результат не столько биологического созревания, сколько присвоения жизненного опыта, накопленного человечеством. Высшие психические функции – это то, что, собственно, и делает нас людьми, выделяет из мира животных: сознание, логическое мышление, речь, способность к волевой регуляции поведения. Развертывание нашей наследственной, генетической программы развития не приводит автоматически к их становлению. Это лишь предпосылка, формирование анатомической и физиологической базы для того, чтобы подобные функции могли появиться. Но непосредственно их становление – это всегда результат взаимодействия ребенка с миром взрослых.

То, что отличает нас от первобытных людей, это отнюдь не строение мозга. Теперь уже вполне достоверно известно, что последние, как минимум, 200 тысяч лет (иногда приводится цифра и 300 тысяч) никаких принципиальных изменений в этом плане не происходило.

Но мир, в котором живем мы и, тем более, в котором предстоит жить нашим детям, стал куда сложнее, чем тот, в котором жили люди на протяжении многих тысяч лет. Речь, конечно, идет не о сложности выживания (она-то как раз стала меньше), а об информационной насыщенности окружающей действительности. Вот лишь один небольшой пример: житель современного мегаполиса за один лишь день встречается с большим количеством новых людей, чем житель деревни в XIX веке (не говоря уж про более ранние времена) за всю жизнь.

Результат развития – это не сумма природного и приобретенного, а их произведение. Развитие – это, с одной стороны, результат действия наследственных факторов, того, что человек получил генетически. С другой – это следствие влияния среды. Но если один из этих множителей стремится к нулю – результат развития тоже окажется нулевым, сколь бы ни была велика вторая составляющая. И никакими педагогическими ухищрениями преодолеть это не удастся.

Известно несколько десятков случаев так называемых «детей-Маугли», воспитанных животными и попавших в человеческое общество в возрасте нескольких лет. Такие дети усваивают манеры поведения тех животных, которые их вырастили. А еще они усваивают их же способ познания мира. У них прекрасно развиты ощущения, они моментально реагируют даже на очень тихие звуки, которые в природе могут предупреждать об опасности (например, хруст ветки). Но вот научить их пользоваться человеческим языком крайне сложно, а если они попадали к людям в возрасте старше 5 лет, то и вообще невозможно. Не наблюдалось у них и ничего похожего на человеческое сознание или способность к абстрактному мышлению. С анатомо-физиологической точки зрения они были совершенно нормальными детьми, развитыми даже лучше, чем большинство их сверстников. В строении мозга никаких дефектов тоже не наблюдалось. А вот ни речь, ни сознание не развивались.

Дети, воспитанные животными, – это все же случаи достаточно редкие. Но есть, к сожалению, гораздо больше других «Маугли» – это так называемые педагогически запущенные дети из неблагополучных семей (или из детских домов с плохой организацией воспитания). Дети, которые лишены общения со взрослыми. У них тоже не развивается ни речь, ни сознание, ни способность к абстрактному мышлению. И если ребенок проводит в таких условиях первые 4–5 лет жизни, у него формируется глубокий дефект развития, исправить который почти невозможно. Чаще всего такие люди, так и не научившись общаться с себе подобными, обречены проводить всю оставшуюся жизнь в интернатах для умственно отсталых. Хотя никаких физиологических нарушений в работе мозга у них при этом может и не быть. Вообще, ребенок во время своего развития усваивает знания и опыт, накопленный человечеством. Носителями этого опыта на первых порах выступают ближайшие взрослые, потом к ним добавляется коллектив сверстников, воспитатели, учителя и множество других людей. Чем больше у ребенка возможностей взаимодействовать с социумом, тем эффективнее пойдет его развитие.

Здесь представляется уместным сказать несколько слов о нарушениях развития. С одной стороны, они могут состоять в том, что у ребенка с момента рождения уже имеются какие-то анатомо-физиологические отклонения, которые затрудняют развитие тех или иных психологических качеств, снижают познавательные возможности, ведут к нарушениям поведения. Иногда это обусловлено генетическими механизмами – как, например, в случае с широко известным синдромом Дауна. Вероятность появления отклонений такого рода можно спрогнозировать еще до зачатия ребенка, более или менее точно определить их наличие на протяжении беременности (сроки, когда возможна такая диагностика, еще допускают возможность аборта, так что у родителей остается выбор, появляться ли этому ребенку на свет).