Читаем Понтий Пилат полностью

А вот как сторожей запугать? В Иерусалиме это могли сделать только римские легионеры. Получается, что их присутствие в Гефсимании было просто необходимо, тем более, что этим они попутно обеспечивали дополнительную озлобленность сторожей: с чего это бряцающие мечами необрезанные их оцепили?.. Пасут? Нас? Гады! Гады!! Гады!..

Кольцо оцепления из некрофилов вокруг группы захвата ведёт к усилению некрополя во внутреннем круге — за счёт прямого наложения силы некрополей.

Некрофилы в оцепление годятся, в сущности, любые — евреи ли, римляне ли, безразлично. Но римские легионеры предпочтительнее, они не только раздражают, но и пугают.

Легионеры, кстати, тоже должны были в эти часы евреев ненавидеть с особенной силой — из-за этого еврейского ночного «мероприятия» их, легионеров, лишили: кого сна, кого ласк местных проституток, кого услады для жаждущих карьеры — вина. Легионеры субстаю Храма ненавидели и днём: другая национальность, возможно, и раса, но главное — другой тип психики, не «внешники», а «внутренники», основание более чем достаточное.

Теперь о сборе в Гефсимании всех главных некрофилов Иерусалима.

Первосвященникам же и начальникам храма и старейшинам, собравшимся против Него, сказал Иисус: как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять Меня!

Каждый день бывал Я с вами в храме, и вы не поднимали на Меня рук; но теперь — ваше время и власть тьмы.

Лук. 22:52, 53

Что же означает в данном стихе слово «первосвященники»?

Должность правящего первосвященника — номинального руководителя Синедриона — занимал в ту пору Иосиф Каиафа, однако истинным авторитетом был глава саддукейской партии Ханан бен-Шет (Анна), тесть Каиафы, который за пятнадцать лет до описываемых событий также был первосвященником и в восприятии иерарховерующих настоящим первосвященником и оставался. Каиафа по сравнению со старым вождём был полным психоэнергетическим ничтожеством и ни одного решения не принимал без консультаций с могущественным Хананом. Иерархобогословы — и те согласны во мнении, что замысел Ареста с иудейской стороны шёл именно от Ханана. И после Ареста первым допросил Христа (точнее, надругался над Ним) именно Ханан (см. Иоан. 18:13, 19–24).

С точки зрения ритуалов службы совершенно невозможно, чтобы высшие лица лично отправились участвовать в захвате мелкой сошки, не защищающегося «самозванного Мессии» — это всегда удар по авторитету. И, рассуждая чисто психологически, ни Ханана, ни Каиафы в Гефсимании быть не могло, потому что не могло быть никогда.

Однако с точки зрения духовной всё иначе: должно было произойти величайшее в истории человечества событие — убийство Бога

Картина, безусловно, могла оказаться несколько сложнее.

И привели Иисуса к первосвященнику ‹номинальному, Каиафе. — А.М. ›; и собрались к нему все первосвященники и старейшины и книжники.

Марк 14:53

Получается, первосвященников в Иерусалиме даже не двое — их явно больше, по меньшей мере трое!

В справочниках, которые иногда приводят крупицы достоверной, не противоречащей критическому мышлению информации, читаем, что Синедрион, или Великий Совет, состоял из 71 иерарха. Один был, понятно, номинальный первосвященник. Остальные 70 членов Синедриона делились на три категории: первосвященники, старейшины и книжники. Первосвященники (начальники храма) — это все бывшие первосвященники, а также и главы важнейших священнических семейств. Добавим: так как субъевангелия писались через много лет после Казни, то в восприятии писавших первосвященником был также и тот, кто ещё только станет номинальным, правящим первосвященником уже после Гефсимании. Можно не сомневаться, что к моменту Ареста он уже достиг таких высот психоэнергетической власти, что старый вождь Ханан чувствовал: этот — не подведёт! Чьё присутствие — Ханана или «молодого дарования» — в Гефсимании было более целесообразно? Целесообразно как с точки зрения рвущейся к мировому господству субстаи, так и с точки зрения формирования Безотказного Исполнителя непосредственно при Аресте.

Кто на тот момент был более «крутым» первосвященником — Ханан или «молодое дарование», — сказать трудно. Очень может быть, что и последний. А вот с точки зрения завоевания мирового господства предпочтительнее «молодое дарование», ещё способное, в отличие от престарелого Ханана, к деторождению.

Перейти на страницу:

Все книги серии Катарсис [Меняйлов]

Подноготная любви
Подноготная любви

В мировой культуре присутствует ряд «проклятых» вопросов. Скажем, каким способом клинический импотент Гитлер вёл обильную «половую» жизнь? Почему миллионы женщин объяснялись ему в страстной любви? Почему столь многие авторы оболгали супружескую жизнь Льва Толстого, в сущности, оплевав великого писателя? Почему так мало известно об интимной жизни Сталина? Какие стороны своей жизни во все века скрывают экстрасенсы-целители, скажем, тот же Гришка Распутин? Есть ли у человека половинка, как её встретить и распознать? В чём принципиальное отличие половинки от партнёра?Оригинальный, поражающий воображение своими результатами метод психотерапии помогает найти ответы на эти и другие вопросы. Метод прост, доступен каждому и упоминается даже в Библии (у пророка Даниила).В книге доступно изложен психоанализ половинок (П. и его Возлюбленной) — принципиально новые результаты психологической науки.Книга увлекательна, написана хорошим языком. Она адресована широкому кругу читателей: от старшеклассников до профессиональных психотерапевтов. Но главные её читатели — те, кто ещё не успел совершить непоправимых ошибок в своей семейной жизни.

Алексей Александрович Меняйлов

Эзотерика, эзотерическая литература
Теория стаи
Теория стаи

«Скажу вам по секрету, что если Россия будет спасена, то только как евразийская держава…» — эти слова знаменитого историка, географа и этнолога Льва Николаевича Гумилева, венчающие его многолетние исследования, известны.Привлечение к сложившейся теории евразийства ряда психологических и психоаналитических идей, использование массива фактов нашей недавней истории, которые никоим образом не вписывались в традиционные историографические концепции, глубокое знакомство с теологической проблематикой — все это позволило автору предлагаемой книги создать оригинальную историко-психологическую концепцию, согласно которой Россия в самом главном весь XX век шла от победы к победе.Одна из базовых идей этой концепции — расслоение народов по психологическому принципу, о чем Л. Н. Гумилев в работах по этногенезу упоминал лишь вскользь и преимущественно интуитивно. А между тем без учета этого процесса самое главное в мировой истории остается непонятым.Для широкого круга читателей, углубленно интересующихся проблемами истории, психологии и этногенеза.

Алексей Александрович Меняйлов

Религия, религиозная литература
Понтий Пилат
Понтий Пилат

Более чем неожиданный роман о Понтии Пилате и комментарии-исследования к нему, являющиеся продолжением и дальнейшим углублением тем, поднятых в первых двух «КАТАРСИСАХ». (В комментариях, кроме всего прочего, — исследование образа Пилата в романе Булгакова "Мастер и Маргарита".)Странное напряжение пульсирует вокруг имени "Понтий Пилат", — и счастлив тот, кто в это напряжение вовлечён.Михаил Булгаков подступился к этой теме физически здоровым человеком, «библейскую» часть написал сразу и в последующие двенадцать лет работал только над «московской» линией. Ничто не случайно: последнюю восьмую редакцию всего лишь сорокадевятилетний Булгаков делал ценой невыносимых болей. Одними из последних его слов были: "Чтоб знали… Чтоб знали…" Так беллетристику про любовь и ведьм не пишут…Так что же такого недоступного остальным, работая над «московской» линией, познал Булгаков? И в чьих руках была реальная власть, раз Михаила Булгакова не смог защитить даже покровительствовавший ему Сталин? Трудно поверить, что до сих пор никто зашифрованного в романе Тайного знания понять не смог, потому напрашивается предположение, что у понявших есть основания молчать.Грандиозные же орды булгаковедов по всему миру шуршат шелухой, не в состоянии подтянуться даже к первоначальному вопросу: с чего это Маргарита так ценила роман мастера? Ценила настолько, что мастер был ей интересен только постольку поскольку он пишет о Понтии Пилате и именно о нём? Мастер ревновал Маргариту к роману — об этом он признаётся Иванушке. Мастер, уничтожив роман, чтобы спасти жизнь, пытался от Маргариты бежать, но…Так в чём же причина столь мощной зависимости красивой женщины, королевы шабаша, от романа? Те, кому посчастливилось познакомиться с любым из томов "КАТАРСИСа" и кто, естественно, не забыл не только силу потрясения, но и глубину заложения к тому основания, верно, уже догадался, что ответ на этот вопрос — лишь первая ступень…Читать "КАТАРСИС" можно начинать с любого тома; более того, это еще вопрос — с какого лучше. Напоминаем: катарсис — слово, как полагают, греческого происхождения, означающее глубинное очищение, сопровождаемое наивысшим наслаждением. Странное напряжение пульсирует вокруг имени "Понтий Пилат", — и счастлив тот, кто в это пульсирующее напряжение вовлечён…

Алексей Александрович Меняйлов , Алексей Меняйлов

Проза / Религия, религиозная литература / Современная проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза