Понтий Пилат

Стоит ли говорить, что последние главы со «Свободен!» ею были не приняты. Это даже проговаривалось: дескать, мутное какое-то завершение у «Мастера…», неправильное, можно-де не читать, наверно, просто не успел завершить, умер…

Думаю, ей была бы «понятна» следующая ныне распространённая оценка «Мастера…»:

Булгаков разделывается с представителями официальной позиции соединёнными силами дьявольщины, сатиры и мировых абсолютов (очевидное западничество романа резюмирует Азазелло: «Мне больше нравится Рим!»)…

А.К.Жолковский *. Блуждающие сны. М.: «Наука», 1994. С.161

* Автор в прошлом наш соотечественник, а ко времени издания «Блуждающих снов» — профессор Университета Южной Калифорнии, на средства этого учреждения и было осуществлено цитируемое издание — так написано на титульном листе. Получается, в этой кузнице американских исполнителей своё приобретение весьма ценят! Он там «в жилу». (А.М.)

Последние о внучке главраввина сведения пятнадцатилетней давности — стала православной. Основание для предположения — прикид мужа, уже в самом начале горбачёвского периода он рядился «а ля рюс», нестриженая борода, валенки и всё такое. Стать священником ему мог помешать возраст, а может, и не помешал. Судя по тому, что его дед был академиком, а отец спился, прадед его таки был священником, отсюда и валенки с нестриженой — то ли под еврейского цадика, то ли под православного священника— бородой.

Итак, расклад вкусов всех трёх жён с точки зрения теории стаи классический:

— стайная «иудо-внутренница» от «Мастера…» откровенно «торчала», «внешник» Достоевский был ей безразличен, Толстой тоже (вряд ли она знала, что Толстой многократно повторял, что евреи развращают русский народ — её неприятие Толстого на уровне духа), пилатоненавистница;

— стайная «когорта» «торчала» только от Достоевского, «Мастер…» — безразличен; Толстой — тоже; читая мой рассказ о двух монахах*, от которого В. рыдала, она заснула на второй или третьей странице, пилатоненавистница;

* «Иаков и Марк». (В кн.: А.Меняйлов. При попытке к бегству. Тула: ХАСО. 1994.) (Примеч. ред.)

— неугодница же с торчками, понятно, не совпадает — КСП и Достоевский безразличны, зато интересен Толстой; «Мастера…» она, если до конца и не поняла, то верно определила его светоносность; Пилат Евангелия для неё—свой, вывод сделан независимо от меня.

Из одних только этих оценок можно оценить «Мастера…» — произведение это или «внутреннически»-неугодническое, или по сути неугодническое, а под «внутренническое» лишь замаскированное. Или изживаемое к концу жизни «внутренничество» начального периода работы не было вымарано — намеренно.

Чтобы оно стало знаковым с началом«внутреннического» периода в России.

Следовательно, когда эта эпоха началась, можно определить по времени публикации романа.

Судя по тому, что «Мастер…» был опубликован в 1966–1967 годах в журнале «Москва» и на редакционную подготовку рукописи по нормам тех лет требовалось больше года, то «внутренническая» эпоха началась несколько ранее закулисного «брежневского» переворота 1964 года, когда был смещён Хрущёв. Никита Сергеевич, похоже, «когорта» — отсюда и его «и нашим, и вашим»: со Сталиным совмещался, а после его смерти служил «иудо-внутренничеству». Но, как и положено «когорте», не с таким рвением, как какой-нибудь «иудо-внутренник» — за что и пал жертвой «иудо-внутреннического» переворота.

Несмотря на то, что русский народ преимущественно «внешнический» (русских в России более 85 % населения), в инструкциях для училок Министерства образования «Мастер…» предстаёт в отвязно «иудо-внутренническом» толковании.

Обратите внимание на последовательность событий: не сначала оценка иерархии Министерства образования, а уж затем повторение их внучкой босс-раввина, но сначала оценка внучкой и их средой, а уж затем, спустя десятилетия, — российским Министерством образования. Но это результат не заговора, а проявление обычного стайного процесса. После гитлер-сталинского периода начался «иудо-внутреннический» через хрущёвский полутон.

Кто спорит, при «внешнике» Сталине «Мастера…», действительно, не печатали. Но не по той причине, как сейчас нам внушают «иудо-внутреннические» СМИ, что было якобы на сей счёт «мнение свыше», нечто вроде приказа — с печатью, — запрещающего публикацию, и приказ этот якобы противоречил воле и вкусам народа-толпы.