Читаем Понтийское царство полностью

С соображениями политико-дипломатического характера связан и вопрос об "эре Митридата V". Как уже отмечалось, он мог использовать только вифино-понтийскую царскую эпоху с начальным 297 г. (см. гл. 1), иначе 161 год эры Митридата V, взятый по селевкидской эре, в надписи из Абонутейха, дал бы нам 152/151 г. для правления этого царя. Однако деятельность Эвергета ранее 149 г. не засвидетельствована источниками, к тому же использование селевкидской эры его предшественником Фарнаком I невозможно (см. выше). Поэтому мы считаем, что новое летоисчисление ввели в Понте Митридаты либо IV, либо V, которые хотели создать видимость отказа от притязаний на наследственные земли Отанидов. Новая эра должна была иметь в качестве исходной даты такое событие, которое ничем не напоминало бы происхождение Митридатидов от Отана, а являлось сугубо понтийским явлением и не затрагивало суверенитет соседей[104]. Таковым могло быть только провозглашение в 297 г. до н. э. Митридата I Ктиста царем Понтийской Каппадокии. А поскольку в тот период Каппадокия, вероятно, подчинялась Понту (см. гл. 2), то означенная эра должна была подспудно подразумевать законность притязаний Митридатидов на Каппадокию, но не столь откровенно, как предыдущая эра Отанидов и Дария III.

Таким образом, на протяжении II в. до н. э. политика понтийских царей прошла в своем развитии два этапа, связанных с задачей расширения наследственных владений. Вначале она имела ярко выраженный агрессивный характер, но после поражения в войне 183- 179 гг. стала более сдержанной. Отныне дружба и союз с Римом и его вассалами призваны были стать основой для возрастания могущества Понта. Отказавшись от насильственного захвата соседних территорий и свержения тамошних правителей, незаконных с точки зрения Митридатидов, Митридат IV и его племянник Митридат V Эвергет перешли к политике наследственных приобретений этих земель путем завещаний и управления через ставленников из числа местных династов. Тем самым создавалась иллюзия соблюдения установленного римлянами порядка в Азии, а власть понтийских владык укреплялась под видом их союза с Римом.


Часть II. ПРЕВРАЩЕНИЕ ПОНТИЙСКОГО ЦАРСТВА В МИРОВУЮ ДЕРЖАВУ ПРИ МИТРИДАТЕ VI ЕВПАТОРЕ

Глава 1. ПЕРВЫЕ ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ МИТРИДАТА VI ЕВПАТОРА

Юность и начало правления Митридата VI - это сложный и малоизученный период в истории Понтийского царства, слабо освещенный источниками, сведения которых окружены полулегендарными подробностями. В науке существуют диаметрально противоположные подходы к трактовке ряда важнейших событий в Понте в этот отрезок времени. Поэтому сопоставляя все свидетельства письменных источников и особенно показательные данные нумизматики, попытаемся прояснить ситуацию в государстве в период прихода к власти молодого царя. Начнем с исследования монет, которые помогут лучше понять события этого "темного" периода понтийской истории.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
АНТИ-Стариков
АНТИ-Стариков

Николай Стариков, который позиционирует себя в качестве писателя, публициста, экономиста и политического деятеля, в 2005-м написал свой первый программный труд «Кто убил Российскую империю? Главная тайна XX века». Позже, в развитие темы, была выпущена целая серия книг автора. Потом он организовал общественное движение «Профсоюз граждан России», выросшее в Партию Великое Отечество (ПВО).Петр Балаев, долгие годы проработавший замначальника Владивостокской таможни по правоохранительной деятельности, считает, что «продолжение активной жизни этого персонажа на политической арене неизбежно приведёт к компрометации всего патриотического движения».Автор, вступивший в полемику с Н. Стариковым, говорит: «Надеюсь, у меня получилось убедительно показать, что популярная среди сторонников лидера ПВО «правда» об Октябрьской революции 1917 года, как о результате англосаксонского заговора, является чепухой, выдуманной человеком, не только не знающим истории, но и не способным даже более-менее правдиво обосновать свою ложь». Какие аргументы приводит П. Балаев в доказательство своих слов — вы сможете узнать, прочитав его книгу.

Петр Григорьевич Балаев

Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное