Читаем Понтийское царство полностью

В нашем распоряжении имеется еще группа латинских источников, которая повествует о происхождении династии. В сочинении Саллюстия говорится, что основателем царского дома Митридатидов был Артабаз, который вел происхождение от Дария I (Sallust. Fr. 11.53 Kritz). А Анней Флор утверждает, что среди первых царей Понтийской Каппадокии был Артабаз, который происходил от одного из упомянутых "семи персов" (Flor. 1.40.3; 5). К одному из семи персидских магов, убивших Гаумату, возводит родословную Митридата VI Евпатора и Аврелий Виктор (Aur. Vict. LXXVI.1). Тацит, повествуя о событиях на Боспоре во второй четверти I в. н. э., вкладывает в уста Митридата VIII, праправнука Митридата Евпатора, утверждение, что он был потомком великого Ахемена (Tac. Ann. XII. 18), т. е. предка Кира или Дария I Гистаспа. На такое родство намекал и Митридат Евпатор, который утверждал, что по отцовской линии он потомок Кира и Дария I, а по материнской - Александра Великого и Селевка I Никатора (Justin. XXXVIII.7). Последнее понятно, ибо, начиная с царя Митридата II (255-220 гг.), понтийские владыки по обыкновению брали в жены селевкидских принцесс[6].

Таким образом, античная традиция сохранила известия о происхождении Митридатидов от одного из "семи персов" и великих персидских царей династии Ахеменидов Кира и Дария I. Среди их предков упоминается сатрап Артабаз, правивший Понтийской Каппадокией. В то же время античные историки практически единодушны, что предки основателя державы правили в Киосе и состояли в прямом родстве с сатрапами Ариобарзаном и Митридатом. Однако, кто из Митридатов был истинным создателем Понтийского государства, мнения древних писателей расходятся вследствие путаницы у Иеронима и его интерпретаторов.

Первый, кто попытался осмыслить противоречивость дошедшей традиции, был Эд. Мейер. Он указал, что возведение рода к Ахеменидам - официальная версия, призванная обосновать господство Митридатидов в Каппадокии, поэтому к ней надо относиться с осторожностью. Во главе генеалогического древа Митридатидов он помещает Митридата, упомянутого у Диодора (XV.90.3), считая его тождественным Митридату, сатрапу Каппадокии и Ликаонии, другу Кира Младшего у Ксенофонта (Anab. II.5.35; III.3.1; 4.2; VII.8.25). Этого же человека он отождествляет с Митридатом, сыном сатрапа Ариобарзана, врагом Гераклеи Понтийской, которого в 364/363 гг. тиран Клеарх лишил власти над городом (Justin. XVI.4; Suid. s.v. Κλέαρχος), а также с учеником Афинской Академии Митридатом, сыном Родобата (Diog. Laert. III.25). Митридатом Ктистом Мейер считает того Митридата, который был сыном Ариобарзана, однако, за истинного основателя державы принимает все-таки его сына Митридата[7]. Такая непоследовательность объясняется неправомерностью отождествления сатрапа Геллеспонтской Фригии Ариобарзана, умершего в 362 г., с Ариобарзаном у Диодора, который умер в 337 г. после 26 лет правления (XVI.90.2). Также неправомерно отождествлять сатрапа Каппадокии и Ликаонии Митридата, друга Кира Младшего, и Митридата, сына сатрапа Ариобарзана, поскольку первый умер незадолго до 362 г. и сыном Ариобарзана никогда не был.

Вот почему уже К. Ю. Белох предложил считать сатрапов Митридата и Ариобарзана братьями, у которых имелись сыновья соответственно Ариобарзан, правивший в Киосе и Аррине в 362-337 гг. до н. э., и Митридат - соперник гераклейского тирана Клеарха. У правителя Киоса и Аррины Ариобарзана, в свою очередь, был сын Митридат, который правил в Киосе в течение 35 лет. Таким образом, Митридат, сын фригийского сатрапа Ариобарзана, по Белоху, никакого отношения к правителям Киоса и Аррины не имел[8]. Стемму, предложенную Белохом, развил Ф. Гейер, полагавший, что Ктист - это сын Ариобарзана и брат Митридата, правителя Киоса с 337 г.[9]

Т. Рейнак писал, что основателем династии был Митридат, сатрап Каппадокии и Ликаонии, друг Кира Младшего (Xen. Anab. II.5.35; III.3-4; VII.8.25). Сыном Митридата был сатрап Фригии и Даскилея Ариобарзан, участник восстания против Артаксеркса II Мнемона. У Ариобарзана был сын Митридат, который правил в Киосе после него. Пытаясь объяснить противоречие между свидетельством Диодора (XVI.90) о правлении Ариобарзана в Киосе в 362-337 гг. и известиями о смерти сатрапа в 362 г., Рейнак выдвинул предположение, что продление его пребывания у власти до 337 г. есть результат выдумки поздней понтийской генеалогической традиции. Митридатом I Ктистом Рейнак считал сына вышеозначенного Митридата, традиционно предполагая, что Плутарх и Псевдо-Лукиан спутали сына и отца[10]. Мнение Рейнака принято в науке[11], в советской историографии его разделяет Н. Ю. Ломоури[12].

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное