Поп на мерсе

– Тут такое… Мышка на гармошке играет, а доктор пляшет. Тьфу! То есть наоборот – доктор играет, а мышка пляшет…

– Дайте трубочку доктору! – донеслось из трубки. Егорий приложил трубку к уху.

– Что там у вас?

– А вы что, сами не слышите? Вы посмотрите, она каждый день по нескольку раз вызывает, и сегодня уже третий. То у ней мышки пляшут, то тараканы маршируют.

– Ладно, я все поняла, ждите!

Психиатрическая бригада приехала на редкость быстро. Зоологические галлюцинации с фантастическим сюжетом, локализованные в реальном пространстве в экстрапроекции в сочетании с бредом сутяжничества (бабка пообещала написать жалобу и на психиатров, и на старшего врача), не вызвали никаких сомнений у доктора, и пациентка была препровождена в стационар соответствующего профиля. Когда через несколько месяцев она выписалась, скорую помощь ей беспокоить уже не хотелось.

Зато она завела кота. Не такого толстого, как Димка – Димедрол, но все равно очень милого. И склочничать ей больше не хотелось, ибо кот способствует пробуждению добрых чувств в даже самой сморщенной душе.

А героическая мышка доживала свой мышиный век в просторной клетке дома у Егория. Иногда Егорий брал губную гармошку, играл вальс «На сопках Маньчжурии», и постаревшая мышка вставала на задние лапки, вытягивала мордочку вверх и кружилась в танце, вновь и вновь переживая миг своего триумфа…

Экзоты в санузлах

(из воспоминаний о старой скорой)

А вот эта история не имеет никакого назидательного оттенка и написана просто ради воспоминаний.

Первая подстанция Скорой помощи Москвы, основанная аж в 1930 году, с первых дней располагалась (да и сейчас располагается) на территории Первой Градской больницы в здании XVIII века, имеющем кодовое название «Голицынские конюшни». Хранители подстанционных преданий расскажут вам про племенных рысаков князя Голицына, проданных за миллионы золотых рублей, которые князь якобы пожертвовал на строительство больницы своего имени. На самом деле это, конечно, легенда – больница, действительно имела отношение к семейству Голицыных, потому и называлась Голицынской, но на старых планах здание было отмечено как больничный каретный сарай. В годы постперестройки здание стояло разрушенным, а подстанция ютилась в бывшем третьем гинекологическом отделении больницы, в середине 90-х годов его отремонтировали в приличном офисном стиле и немного расширили помещения, а в советские годы это было обычное медучреждение со стенами, выкрашенными где-то зеленой масляной краской, а где-то и выложенными фанерными панелями.

Отличало же нашу подстанцию от прочих наличие туалетов, вынесенных в гараж. Места внутри основного корпуса не хватило, поэтому в ближайшем боксе гаража выгородили помещение, где располагались две кабинки, условно мужская и женская. Все бы ничего, но зимой в них было прохладно. Не трескучий мороз, понятно, но и не Канары, поэтому многие сотрудники предпочитали справлять естественные надобности в более теплых помещениях. А в какое более теплое помещение чаще всего попадает «скорая помощь»? Конечно, в квартиры пациентов. Поэтому, скинув черные шинели, сотрудники первой подстанции отправлялись мыть руки, что выгодно отличало их от других представителей службы. Так, «первая» прослыла эталоном вежливости и гигиены.

Старушка М.Н. занимала в когорте «рукомоев» одно из первых мест. Сделав назначения своему постоянному фельдшеру дяде Косте (М.Н. была доктором), она гордо удалялась в направлении санузла. Пока дядя Костя набирал раствор и колол его ничего не подозревавшему пациенту, М.Н. вновь появлялась в комнате и развлекала больного рассказами о диетическом питании и пользе утренней гимнастики. Вообще, М.Н., хотя и не отличалась особыми медицинскими талантами, пользовалась любовью пациентов именно за свое теплое отношение к ним. Она запросто могла начать варить для больного с гастритом 5 %-ю манную кашу, а если, не дай Бог, госпитализируемая бабушка умирала у нее в машине, то М.Н. звонила родственниками и говорила речь в таком стиле:

– Вы понимаете, случилась маленькая неприятность, ваша бабушка умерла. Но вы не волнуйтесь, я колечко сняла, оно у меня – подъезжайте на подстанцию в Первую Градскую за колечком.

На М.Н. не только не было никаких жалоб, но пачками сыпались благодарности. За отношение!

И вот мы заметили, что наша М.Н. вдруг зачастила в подстанционный туалет. Более того, в женской фельдшерской она не раз вещала:

– Девочки, будьте осторожны! В квартирных туалетах могут скрываться разные экзотические животные!