Попадают по-разному

   Сам ведь понимает, держат исключительно за старые заслуги. Поэтому и ведёт себя так, осознавая бесполезность в нынешнем состоянии. Говорили в начале - смерти искал. Потом перестали. На этой войне даже если захочешь, помереть не очень-то получится. Редко когда такое бывает, на войне одна из сторон выигрывает все крупные бои и мелкие стычки без исключения и всё с минимальными потерями. Вчера в центре до строя не добежал ни один. Да и у нас все убитые - при разрыве орудия.

  Старая слава Рэндэрда. Где-то в самом начале он с умирающей девочкой на руках - будущем Казначеем. Рядом с Чёрной Змеёй, спасающий её дочь и сына - Дину и Линка. Госпожа вчера выиграл сражение, на десятки лет определяющее мировую историю. Начальник конницы когда-то спас от смерти меня. Выходит, и я чем-то бывшему Четвёртому Змею обязана.

   Генерал взбалтывает фляжку.

   - Хочешь? Глотни, а то награду за самую угрюмую рожу в лагере можно давать.

   Глупо на правду обижаться.

   - Не откажусь.

   Целую флягу протягивает. Действительно, не так уныло всё становится.

   Провожает шествие глазами. Потом на меня смотрит. Изрекает, тяжко вздохнув.

   - Старость не радость, на тебя глядя, Осень, понимаешь, что и молодость не жизнь.

   - Может, над кем другим в остроумии поупражняетесь?

   - А ты в зеркало с утра смотрела?

   Скотина! И не пошлёшь его.

   Рэндэрд продолжает ухмыляться. Не сразу соображаю, до меня дела нет, на вытворяемое Динкой любуется.

   Они все в одежды священников оделись. Шапки их нацепили. Утварь вытащили. Пышнее всех разряжена Динка, но и кроме неё есть ещё пятеро с посохами. Идут во главе колонны. Так ловко, как Маленькое Чудовище никто посох крутить не может. За ними идут человек десять в фиолетовым. Потом вперемешку в коричневом, чёрном и белом.

   Сначала тоже хотели построиться по порядку, но быстро перемешались, ибо порядок и это шествие - вещи несовместимые.

   Насмешка над тем шествие, что недавно по стенам шло, да бомбой Госпожи было завершено.

   Вон у многих рваные церковные знамёна, кресты эти кривые да косые. Курительницы да подсвечники всякие.

   Почти крёстный ход, или как там у них это действие называется? Вот только поднятые копья с насаженными головами всю картину портят. Или, наоборот, украшают, смотря с какой стороны стены смотреть.

   Гимны поют, кто во что горазд. Нестроевых нового набора почти всех учили, старого не знают никто. Гнусавые мотивы раньше под сводами звучали, теперь же с иными словами распеваются. Сама на язык остра, но тут такая похабщина мастерская! Заслушаться можно. И на духовный мотив. Накипело видимо, у рабов к хозяевам.

   Я с пятого на десятое понимаю, переводчик стоит потому что полагается. Я - примерно за тем же. Госпожа склонив голову и щуря левый глаз, внимательно слушает. Эти двое прибыли получить награду за голову одного из высших храатов из окружения покойного Меча.

   Первый, помоложе, выглядит совершенно нашим офицером. Местные, наверно, его уже и считают таковым. Но мы-то видим, все вещи, хоть и похожи на армейские, ими не являются. Хотя, главное отличие от местных такого ранга уже имеется - бороду он сбрил и волосы коротко подстриг.

   Второй постарше. Броня тоже нашей работы, но сделана в местном вкусе. Борода есть, правда короткая, в рукопашной не ухватишь, чтобы горло перерезать.

   Голова приближённого Меча, точнее всё тело, частично даже в доспехах, предоставлено. В личности сомнений нет.

   Сложность в другом: на награду претендуют двое, причём каждый утверждает, это он сразил врага, а другой, в лучшем случае, мимо проходил. Причём, каждый сам не маленький властитель.

   Ещё я понимаю, первого интересует именно награда, как таковая. Местные уже убедились, золота и серебра у Госпожи много, платит она исправно, но и врать ей смертельно опасно.

   Второму важнее не золото, а признание, именно он сразил храата, он свершил месть, сразив старого врага их рода.

   Но тело привёз именно первый, второй же предъявил только часть доспехов и нательный крест, который почитатели казнённого носят никогда не снимая, и украсть такой -одно из самых позорных деяний.

   Первый из разряда хитрецов, выжидавших исхода схватки битвы гигантов, чтобы примкнуть к победителю. Время удачное выбрал. Смертельная рана нанесена, но зверь ещё не издох и огрызается.

   Другой Меча и весь его род считал смертельными врагами. Подчинялся из страха. К нам пришёл одним из первых, ибо мы враги его врагов.

   С тела снят шлем, наплечники и наручи, нет наколенника на левой ноге. Узорчатая броня со следами скользящих ударов. Сколько золота за такую вывалено? Госпожа смеялась над любовью местных всеми правдами и неправдами заказывать броню у нас. Металл на такую идёт хуже качеством и толщиной, чем на армейские. Следят за этим строго. Украшений больше - ну так гравёры да резчики тоже есть хотят.

   Дина небрежно машет ладонью вверх.

   Тушу поднимают. Госпожа подходит вплотную. Что-то высматривает.

   - Пистолеты, что я подарила где?

   Второй отвечает первым.

   - С остальным оружием оставил, сюда входя.