Попаданчество — оно такое

Сам бой не занял и десяти секунд, а в сшибке друг с другом мы пробыли не больше пяти. Вот так быстро, три удара, и всё — я проиграл, Вилкас выиграл. Это в кино бой мечников может длиться до десяти минут, в реальности сам бой занимает совсем немного времени. Длительные поединки возможны в двух случаях — дерутся мечники, равные по мастерству и силе, или ни один из участников не желает побеждать, — но и тогда бои продолжаются не более пары минут.

 — Ты победил, — констатировал я очевидный факт, отодвигая от своего горла холодный металл.

 — Ну ты и силён! Мне теперь нужно будет осмотреть руку, — пожаловался Вилкас, странно косясь то на меня и меч, то на свой помятый щит.

 — Но в конечном итоге опыт победил силу и молодость, — изрек я умную мысль, подняв голову и рассматривая плывущие в небе облака.

 — Я не понял, это ты намекаешь, что я стар?! — грозно спросил он.

 — Ты суперстар!

 — Не понял? — нахмурился Вилкас.

 — Может, ещё раз? — решил я не развивать лингвистическую тему. На самом деле, ещё одного раза мне явно будет мало, но это, похоже, не проблема.

 — Хорошо. Только сначала скажи, ты понял, в чём твоя ошибка?

 — На последнем ударе я слишком открылся, захотел сделать конец красивым, а нужно было — эффективным. Больше я так не поступлю.

 — Точно. Если бы ты не красовался, а провёл ещё один удар на манер первого — ты бы победил. Сил тебе не занимать — бьёшь, как Фаркас.

 — Знаете, мальчики, это было быстро, как и должно было быть, а не то убожество, что ты демонстрируешь, тренируя новичков, — внесла свою лепту в оценку нашего поединка Эйла.

 — Недурно, — сказал Фаркас. От его тона у меня появилось ощущение, что он меня измерил, взвесил, а потом повесил на меня ценник.

 — Ещё раз?

 — Ага.

На этот раз всё было немного иначе: я не рвался вперед, а уверенно подбирался к своей цели, чередуя рубящие удары с колющими, но итог был прежним — на последнем ударе Вилкас сумел меня поймать, парировав мой удар, заехав мне щитом по лицу и сбив меня с ног. В умелых руках щит — это не только средство защиты, но и нападения.

Третий бой, как и четвёртый, тоже закончился моим поражением. Как бы я ни менял подход, итог был один. Только в пятом бою я по чистой случайности смог свести поединок вничью. Я тогда поскользнулся и упал на колени, удар Вилкаса прошёл мимо цели, что спасло меня от немедленного поражения. Из двадцати поединков восемнадцать я слил, один поединок закончился общей ничьей, а последний, двадцатый, я выиграл потому, что Вилкас просто устал больше меня.

 — Есть, победа, мать её так! — моей радости не было предела.

 — Прям как маленький ребенок, — вставила Эйла.

 — Не порть момент моей славы, женщина, — обиженно откликнулся я.

 — Неотесанный мужлан!

 — Вздорная девчонка!

 — Хам!

 — Рудиментарное органическое существо! — а ещё говорят, игры ничему научить не могут.

 — Какое-какое существо? — её глаза подозрительно блеснули.

 — Я вспомнил, что мне казалось неправильным и неестественным в вашем поведении. У вас троих слишком правильная речь для простых наёмников. С чего бы это? — решил я сменить тему.

 — Ну дык, это нам, ессно, неведомо. Старшой сказал: «надыть», — значить — надыть. А мы чё, мы народ подневольный, что скажут, то и будем делать, да.

 — Фаркас, а серьёзно? У вас проскальзывают слишком специфические слова, жесты, даже манеры, будто вас целенаправленно обучали. Есть, конечно, недостатки, но они несущественны.

 — Заметил, молодец. Ты прав, нас действительно обучали. Как-никак, а Соратники известны во всей Империи и некогда были на равных с Гильдией бойцов. Поэтому положение обязывает много знать и уметь. Не дай Талос сделка сорвётся из-за невежества и незнания — будет плохо всем. Особенно сложно вести дела с альтмерами. Такое ощущение, будто кроме Высокого стиля они больше способов разговаривать не знают, да там кто угодно голову сломает, а мы должны им ещё и отвечать — правила хорошего тона, полюби их Дагон.

 — Вот теперь всё встало на свои места. Интересно, а танцам вас обучали? — представив Фаркаса, вальсирующего с Эйлой, я чуть было не прыснул со смеху.

Эйла переступила с ноги на ногу.

Вилкас и Фаркас, стоявшие у неё за спиной, похоже, переглянулись между собой, а сама Эйла явно пыталась прожечь меня взглядом.

 — Не смейте!

 — Да ладно тебе, — примирительно пробормотал Фаркас и перешёл на доверительный тон. — Она настолько старательно учила танцы, что её учителя нашли на третий день в одной из пыточных комнат Предела. Оказалось, он настолько достал нашу воительницу, что она оглушила его и затащила туда. Когда об этом узнал Кодлак, он выпорол её так, что она сесть не могла дня три, а лечить её всем запретил. С того раза учитель танцев больше не остаётся с ней наедине в одной комнате, ха-ха.

 — Придушу, — тихо произнесла Эйла.

Когда все успокоились, мы обсудили планы на ближайшее время. Соратники предложили довести меня до Хельгена, где мы должны были расстаться. Я ничего не имел против.