Попаданчество — оно такое

— У меня плохие новости, ярл. Хельген сожжён дотла, и сжёг его дракон. Это была первая плохая новость. Вторая плохая новость в том, что драконом этим была Альдуин. Да, Альдуин не «он», это «она», — пояснил я, заметив удивлённые взгляды, которыми обменялись Балгруф и Айрилет. — Ну, и последняя плохая новость. В ваших владениях покоился древний дракон по имени Мирмулнир. Хитрый, сильный, ненавидит всех, кто слабее его, за исключением сородичей. Сейчас он ожил. Неделя-другая, и Мирмулнир будет пировать в Уайтране.

— Откуда такие сведения? — ярл пристально посмотрел на меня колючим взглядом, напрягшись, словно пружина.

— Мне многое известно, — спокойно ответил я, — но главный вопрос, разумеется, не в источнике полученной вами информации, а в том, как вы ею распорядитесь. Вы нуждались в помощи, сами об этом не догадываясь, и я только что её вам предоставил.

— Скажи, мер, что мешает мне кинуть тебя за решётку, а потом устроить тебе свидание с моим лучшим палачом?

— Отсутствие целесообразности. Повторяю, главное — не источник информации, а её правдивость и то, как вы ею распорядитесь. Первое вы можете проверить, используя независимые источники, а что до второго, то вам, возможно, ещё потребуется моя помощь.

— Возможно, ты и прав, — нахмурился ярл. — Меня предупредили, что ты сильный маг. В какой области магии ты получил мастерство?

— Увы, — я пожал плечами, — я не имею титула Мастера ни в одной областей тайных искусств, хотя преуспел в магии Огня и Льда.

— Ясно, — кивнул ярл.

Что именно ему было ясно, я так и не понял, но он прямо-таки излучал напряжение.

— Что ты можешь сказать мне о драконах?

Я прочистил горло.

— Драконы — гигантские летающие ящеры, обладающие врождённой сопротивляемостью магии. Большинство драконов, о которых поётся в ваших песнях, — неразумные детёныши. Наибольшую опасность представляют взрослые драконы, хитрые, умные, чрезвычайно сильные физически и магически, имеющие колоссальный опыт. Их называют древними. Чтобы убить обычного дракона, нужно двадцать магов-мастеров, чтобы убить древнего — по крайней мере вдвое больше. Но они смогут убить только тело, душа дракона будет жить в ожидании Зова, который призовёт его обратно к жизни телесной. Убить окончательно его может только довакин, в котором течёт частица драконьей крови и который поглощает души драконов. Но, увы, династия драконорожденных Септимов оборвалась на Мартине, ценой своей жизни оградившем Нирн от пагубного влияния Обливиона. Возможно, боги пошлют спасение в лице нового довакина.

— Ты сказал, что Хельген сожжён, — прищурилась Айрилет. — Ты при этом присутствовал?

— Да.

— Как ты выжил?

— Как и остальные — спустился в подземелья и вышел в лес за границей города.

— Почему ты так уверен, что дракон вдруг ожил и летит сюда? — нахмурилась хускарл и повернулась к Балгруфу. — Мой ярл, нет причин ему доверять.

— Я не настаиваю, просто примите к сведению то, что услышали, — мне уже надоел этот разговор. — Пусть Фаренгар проверит мои слова.

— Хорошо, я услышал тебя, — Балгруф откинулся на спинку трона. — Тебе есть ещё что сказать?

— Нет. Позовите, когда получите доказательства, что дракон действительно у вас под боком.

— Разговор окончен, — ледяным тоном произнес Балгруф.

Было ясно, что он едва сдерживается. Моё последнее замечание его, должно быть, взбесило. Да и плевать. Подумаешь, ярл! Я почувствовал, как во мне вскипает ненависть к йор. Убить, убить их всех, спалить дотла!

Похоже, шиза была права — у меня действительно проблемы с гневом. Спокойствие, только спокойствие. Во мне говорит дракон, а я должен вести себя сообразно своему нынешнему телу. Кроме того, ярл ни в чём не виноват. Принесённые мной новости изрядно вывели его из равновесия — он понял, насколько опасной может потенциально оказаться ситуация. От него требуется принятие множества решений в максимально короткий срок, при этом у него практически нет права на ошибку.

Моё дыхание выровнялось. Я улыбнулся, отступил на шаг, отвесил лёгкий поклон и вышел из зала, оставив ярла в компании хускарла. Я сделал что требовалось, остальное за ними.

Алесса вела себя тише воды ниже травы — ни одного вопроса не задала по дороге, — но эмоции выдавали её с головой. Недоумение, раздражение, усталость, презрение, любопытство, даже некая фанатичность, что ли, — и это только то, что я смог разобрать. Но больше всего было любопытства, так что в трактире мне следовало ожидать фирменного женского допроса. Что же, я был к нему готов… Кажется.

Остановиться мы решили в «Гарцующей кобыле». Слыша это название, я каждый раз не мог удержаться от улыбки: «Гарцующий пони» — трактир из «Властелина колец», где останавливался Фродо, начиная своё долгое путешествие.