Попаданец и его друзья (СИ)

И вот ранним летним утром мы, а это человек сорок разномастной публики и к тому же полупьяной, в смысле того, что половина контингента была трезвая, а другая половина была в сиську пьяная, погрузились в поезд Оренбург-Бузулук. Сопровождающие нас офицеры и прапорщики хоть и были недовольны своей миссией, но делали вид, что держат всё под контролем, периодически выходили в народ и ласково предупреждали пьяных идиотов, что надо вести себя потише, что скоро приедем и надо потерпеть и не хулиганить. И так мы ехали несколько часов и, хотя расстояние было не большое, а даже совсем наоборот, всё это удовольствие продолжалось довольно долго. Так что всем успело надоесть, к тому же поезд часто останавливался, что ещё удлиняло наше путешествие, к радости алкашей, которые на каждой остановке бегали за бухлом. И вот они бегали, бегали и в одно прекрасное время у них закончились деньги. Тут они стали ко всем приставать с целью занять у них деньжат, конечно уверяя, что отдадут-как только, так сразу. Некоторые с недовольной гримасой давали им немного своих кровных, во избежание скандала, а другие испуганно уверяли, что нет у них денег и никогда не было, и они даже не знают, что это такое. А надо сказать, что с нами ехал, тоже на переподготовку, брат нашего мастера с завода свёрл Миши Камалова, а звали его Назиль. Пьянь он был горькая, как говорится-клейма ставить негде. Миша часто ходил защищать его, когда на завкоме братца в очередной раз выгоняли с завода по статье за пьянку. А потом приходил в цех и я видел, как Миша идёт, махает руками и чего-то бормочет. Да, с таким родственником не заживёшься на белом свете, да и дочка Римма у него была наркоманка и, может быть от этого в скором времени Миша умер. Весь завод плакал на его похоронах. Уж больно хороший человек он был. Плакал и я. А сейчас смотрел я на пьяную рожу Назиля с пеной вокруг рта, с бессмысленным взглядом в никуда и думал, нет ничего я не думал, а просто в душе у меня было погано и было охота его придушить прямо здесь, на месте. Но нельзя. Как же, условности современной жизни. Тут подошли представители нашей пьяной гоп-компании с целью перехватить денег с отдачей в будущем. Я не стал строить из себя несчастного бедняка, а просто вытащил из карманчика на груди пятьдесят рублей и отдал им с напутственной речью,

- Когда будут, тогда и отдадите.

Вся компания в восторге от такой невиданной щедрости, ломанулась за порцией нового спиртного и вскоре за стенкой стали раздаваться восторженные крики страждущих от недопития собутыльников. Пришли и за мной с приглашением разделить их трапезу, и хоть мне было довольно противно, пришлось пойти выпить с ними для дальнейшего взаимопонимания. Пошёл было и Назиль, но я мягко так, не навязчиво, подтолкнул его к полке и приказал: Спать!. И он улёгся, чтобы сначала уснуть, а потом всё облевать вокруг себя, так что обратно в это купе я уже не вернулся. Противно, знаете ли. Но с теми будущими сослуживцами, которые ещё могли стоять на ногах или хотя бы сидеть, мне пришлось выпить, условно на брудершафт, то есть, чтобы уважали. И сказать, что я пью лишь один раз, потому наливайте полный стакан и всё на этом, чем вызвал одобрительный шум местного народца. Мне налили полный до краёв стакан с ободком водки и я, выдохнув, потихоньку выдул его, вызвав восхищённые взоры моего нового общества, надеюсь не надолго. После чего, вспомнив фильм "Судьба человека", я занюхал водку корочкой хлеба и закурил "Мальборо", при этом раздав в протянутые руки полпачки невиданных для обычного советского обывателя сигарет с фильтром, и к тому же с иностранными надписями. Большинство, прежде чем закурить, сощурясь рассматривали, что же там было написано, а уж потом закуривали и с наслаждением выпускали ароматный несоветский дым. Самый главный любитель выпить даже поинтересовался, откуда мол, такая роскошь. На что был дан короткий, но всё объясняющий ответ: Стреляли... Дальнейших вопросов не последовало. Да и что спросишь, когда все смотрели наш советский боевик-блокбастер "Белое солнце пустыни", как сказали бы в моё время и знали, что ответа не последует.