Попаданец. Комплект из 4-х книг

– Срок жизни у них и у нас велик, как вам известно. Добившись высоких результатов в некоей деятельности, посвятить этой деятельности остаток длинной жизни… на это никто из нас не согласен. Скучно. Неинтересно. Опасно для психики, как мне кажется. Длинная жизнь имеет множество преимуществ, но и доставляет множество неудобств. Отсутствие возможности роста, скука, апатия, лень – все это развращает не только людей, как вы понимаете. Скажем, я, достигнув своего предела в практической магии, мог бы заняться теорией, но предпочел военную карьеру. Добившись поставленной цели в армии, я стал телохранителем, сменив поле деятельности и пройдя необходимое обучение. Возможно, я вернусь к занятиям магией или попробую свои силы в овладении навыками призыва духов.

– Понимаю, невозможно жить подсчетом убитых врагов или изученных заклинаний. Жаль только, что люди не могут легко менять занятия. И знаешь, меня несколько удивляет отсутствие единобожия. Или, скажем, некоей главенствующей религии. Триста шестьдесят шесть божеств, многовато, как на мой взгляд.

– Не так уж и много, особенно учитывая отсутствие в столице храмов большинства из них. Зато каждый выбирает себе божество, соответствующее жизненным устремлениям.

– Или характеру.

– И это тоже, миа Яна. Какое божество вы избрали в покровители?

– Думаю, выберу в небесные покровители кого-нибудь, отвечающего за справедливое воздаяние за поступки.

– Тогда это богиня Шонга, ее изображение вы могли видеть на воротах академии – немолодая женщина со змеей, обвивающей шею.

Хмыкаю про себя, а что – символично.

– Учитывая количество божественных сущностей, не будет ли кощунством создать собственного бога или ввести в существующий пантеон бога моей родины?

– Если человек не наносит оскорбления существующим божествам, то никто не осудит его поклонения собственным богам.

– А кому поклоняются эльфы?

– Да, собственно, никому, мы уважаем природу, сосуществуем с духами стихий в равновесии. Можно сказать, что наш кумир – это божественное равновесие.

– Срединный путь, слева и справа бездна. Знакомо. Но, конечно же, не все следуют этому пути.

– Не все, миа Яна. Но учат всех одинаково. И почти все мы, рано или поздно, приходим к пониманию правоты учителей.

– И не только вы, – Славка тоже прислушивается в беседе один ухом, как и Тар.

– А чему у вас обычно обучают женщин?

– Тому же, что и мужчин: магия, оружие, стрельба из лука, приготовление пищи, архитектура. Мы не делим обучение на две ветви.

– То есть мужчина обучается вышиванию, портновскому искусству?

– Созданию косметики и парфюмерии – тоже. Я, например, составитель ароматов, творец духов и благовоний.

– Как неожиданно, Орон! Вы и вдруг парфюмер!

– Я предпочитаю обращение в единственном числе, миа Яна, – наш охранник весело улыбается, и я прикусываю язык, хватит пытать человека, то бишь эльфа, пусть насладится тишиной и покоем.

Остаток вечера мы со Васькой собираем его вещи для поездки и обучения, отсыпаю ему серебра, мало ли что, пусть будет у человека запас деньжат. Деньги еще никому не мешали, хотя где им их тратить в той горной глуши.

Мальчик серьезно настроен учиться. Его земным ровесникам ответственное отношение к учебе мало свойственно, да и зачем рвать постромки там, где дорога давно выстелена ровным асфальтом? Неразумные родители торят деточкам путь, думая, что основное достижение в жизни – это финансовое благополучие из серии «им не достанется нищету лаптем хлебать». Стремление защитить отпрысков от сложностей жизни – глупый и опасный материнский инстинкт, как я теперь понимаю. И мне очень повезло, что мальчик не таков, он сам себе дорогу торил, и вся заслуга его родителей в том, что они бросили детеныша на обочине дороги.

И вот что еще важно. Наблюдая за учениками в своем ПТУ, обнаружила простую истину: именно дети, выросшие среди денежных недостатков, самые умные, целеустремленные из всего класса, у них не только взрослые глаза, но и похвальное умение взвешивать поступки до их совершения. Учатся такие деревенские ломоносовы не за страх, а за совесть, поскольку диплом – это трамплин в лучшее будущее, а навыки и знания за плечами не тянут, неизвестно что в жизни может пригодиться, так что берем все, что жизнь и учителя предлагают, нам все на пользу. Мои любимые деревенские дети и топором могут работать, и пилой, и дом построят, если очень уж припрет. И колодец выкопают. Да.

Сейчас мой внук совершенно серьезно обсуждает возможность поместиться в одном экипаже с Сэнной, ее куклой, вещами и продовольственными запасами, делая вид, что забыл о существовании телепорта. Малышка важно изрекает:

– Задавая вопрос, подумай, хочешь ли ты услышать на него ответ.

Васька тихо офигевает от подобных изречений и торопливо записывает Сэннины перлы в записную книжку, не иначе будет издавать очередной вариант «От двух до пяти». Разница почти в четырнадцать лет им совсем не мешает общаться, вчера они весь вечер пытались «пробудить источник магии» в моем внуке, с похвальной стойкостью игнорируя Славкины советы вроде «да стукни ты его покрепче, детка».