Попаданец на гражданской. Гексалогия (СИ)

— У нас тоже были назначены учения, ваше высокопревосходительство! — Оглоблин спрятал пока неуместную усмешку, говорил нарочито серьезно, блюдя дистанцию. — Только утром, так как у вас с полудня. Вот и вышла несогласованность, Семен Федотович. Флотилией командует контр-адмирал Смирнов, а бронепоездами и прибывшим из Верхнеудинска Селенгинским уланским полком генерал-майор Семенов. Да, кстати, совсем забыл сказать — вдоль Ушаковки идут занятия 1-го Маньчжурского батальона майора Огаты и моих казаков. Там без малого полтысячи конных и пластунов. Командует маневрами генерал-лейтенант Пепеляев, который, презрев ранение, решил лично присутствовать на них!

Такого унижения Фомин не испытывал никогда в жизни, да и подошедший к нему Мейбом тоже. А потому офицер не удивился, услышав от генерал-адъютанта приказ: немедленно отвести полк обратно в казармы и снять поставленные караулы на вокзале и Иркутном мосту.

— Есть, увести полк в казармы! — Мейбом четко козырнул и, уже повернувшись спиной, услышал, как атаман, подойдя к генерал-адъютанту вплотную, тихо произнес:

— Семен Федотович, давайте немедленно поедем в Белый дом. У его величества сейчас глава правительства с министрами. Там и обсудим все наши разногласия и произошедшее недоразумение…

Москва

— Дальнейшие утряски и согласования пусть возьмут на себя ваши и наши эксперты. За эту неделю, я так думаю, они подведут достигнутые нами с господином Троцким условия к должному знаменателю. И уже детально проработают и планы вывода частей Красной армии с оккупированных…

— Лучше занятых территорий, господин генерал!

— С временно занимаемых ими казачьих областей и Западной Сибири. И поработают над графиками поставок зерна, а также количества оружия, которое будет передано Сибирской армией. Вы согласны с этими предложениями, господин Мойзес? Или требуются еще уточнения?

— Нет, вы все детально изложили, Константин Иванович.

— Тогда, Лев Маркович, у меня есть к господам Троцкому и Дзержинскому некоторые пожелания личного характера, — Арчегов пристально посмотрел на изуродованное лицо чекиста. Тот многозначительно прикрыл веком единственный уцелевший глаз.

«Ну, ты и морда! Решил, что генерал и для себя, родного, решил что-то вытребовать, а значит, по вашим понятиям, перековался, то есть ссучился. Что ж, продолжай так думать, то для меня пользу принесет. Считайте, что я такой же, на вашем болоте сижу рядышком и квакаю!»

— Я настоятельно прошу удовлетворить мои пожелания. Их немного, они вас не затруднят. Во-первых, верните личные вещи и ордена его величества Михаила Александровича, которые были изъяты у расстрелянной графини Брассовой, его супруги. Очень надеюсь, господин Мойзес, что они в наличии, а не расхищены ее палачами.

— Графиня расстреляна по приговору суда, она наш враг — потому слово «палачи» неуместно. И вас, и меня в таком случае можно также именовать ими. Вы согласны со мной?

— Не будем играть словами, Лев Маркович. Я и так язык намозолил в этой дипломатии, особенно с господином Троцким. Мы же с вами не под протокол беседу ведем, такое фиксировать не принято! А потому будем называть вещи своими именами. Хорошо?

— Я вас внимательно слушаю, Константин Иванович.

— Во-вторых, настоятельно прошу выпустить из советской России в Сибирь семьи тех генералов и офицеров, что служат у нас. Держать в заложниках их нерационально, для вас в первую очередь. Убьете — получите из наших военных злейших врагов. Не отдадите — так они будут сами стремиться к воссоединению, которое может принять самые уродливые формы и кровавый характер, не побоюсь этого слова. Вы можете гарантировать, что не будет повторения недавней драмы, тем более и сейчас в Иркутске шут его знает что происходит?! Я, признаться, не хочу генеральской фронды!

— Я думаю, что товарищ Дзержинский прислушается к вашему пожеланию и разрешит эту проблему.

— Хотелось бы как можно быстрее, это и в ваших интересах, учитывая острую нехватку оружия, техники и боеприпасов.

— В самое ближайшее время все будет урегулировано. Можем отправить к вам и их ближайших родственников. Но это потребует дополнительных расходов, — расплылся в улыбке Мойзес, поняв правильно намек и тут же внеся в него коррективы в чисто прикладном аспекте.

— Вот и хорошо, — Константин пододвинул к чекисту верхнюю из двух кожаных папок, открыв ее настежь.

— Тут полные списки, можете посмотреть.

Мойзес чваниться не стал — вытащил листочки и бегло просмотрел их, делая пометки карандашом, и усмехнулся, сложив все обратно.

— Я и не знал, что жена генерала Каппеля у нас в Москве трудится. Таки удивительно. Но, может, и верно, у самого огня никто искать не будет. Потому-то и уцелела…

«Прямо рабство какое-то, большевики настоящий торг людьми устроили. И я в этом непринужденно участвую, с папироской в губах. Тьфу, срамота! Но мне сейчас деваться некуда, с волками жить — по-волчьи выть! Да и с циника спрос не тот!»

— И еще одна проблема — с вас полмиллиона рублей золотом!

— Сколько?!!