Попаданец на гражданской. Гепталогия (СИ)

Современные защитники коммунистического прошлого, с пеной у рта отстаивающие «достижения вечно живого Ильича», все, как один, дружно замалчивают или не признают чудовищного кровопролития, что устроили большевики собственному народу. Более того — сознательно лгут и искажают правду, мол, коммунизм и социализм есть светлая мечта, а потому при их построении возможны «перегибы». Это на многие миллионы человек?

Верх цинизма!

Хотя смерть одного человека — трагедия, а миллионов — только скучные цифры статистики. Особенно страшно, когда инструментом подавления и господства служит террор.

Гражданская война ужасна, ведь брат идет на брата. Кровь льется потоками, но более страшно то, что потом победившая сторона переписывает историю. Сейчас такого просто не выйдет — еще в феврале правительство Вологодского приняло решение собрать всю информацию о жертвах войны, о тех, кто попал под «красный» или «белый» террор.

Поездка в Москву шокировала всю сибирскую делегацию. Мало того, что коммунистические деятели совсем не скрывали методов, с помощью которых они управляют доставшейся им частью страны, они этим публично гордились, как самым великим достижением советской власти. В собранных сибиряками красных газетах — счет шел на многие сотни — публиковались длинные списки тех, кто был казнен именно в рамках доктрины террора. Там были юнцы, старики, мужчины и женщины, вся вина которых заключалась лишь в том, что они принадлежали к «бывшим», то есть к тем, чье участие в строительстве «светлого будущего» не предусматривалось.

Потому уничтожали целыми слоями — «на распыл» шли священники и лавочники, капиталисты и казаки, помещики и профессура — эти явные и потенциальные недоброжелатели, все те, кто имел свое собственное мнение.

Белые тоже убивали — самому Константину запомнилась на всю жизнь учиненная по его приказу Черемховская бойня. Да и в «прошлой» жизни он читал, что в период колчаковщины жертвами стало до 25 тысяч человек, еще 70 тысяч были безжалостно выпороты.

Это коммунистические цифры, которым можно доверять, но только в сторону уменьшения. Вряд ли в интересах партии большевиков принизить число жертв белогвардейщины, наоборот, лучше значительно преувеличить.

Страшные цифры!

Вот только разница с красным террором отнюдь не в масштабах, хотя разрыв здесь огромный. Белые не практиковали террор как государственную политику и не могли к нему прибегать, ибо это было как раз то, против чего они и выступили с оружием в руках. Поэтому ставить на одну доску белый и красный террор, как это любят делать коммунистические историки, нельзя. С теми «учеными» все ясно — для них это оправдание, ведь смотрите, что наши враги творили!

Конечно, 25 тысяч страшно много, но вот все ли они были безвинными жертвами, как говорится, «белыми и пушистыми» собою? Подавляющее большинство казненных сами до того лили кровь — партизаны, обычные бандиты, мародеры, чекисты, уголовники и прочие. Повешенный в Иркутске председатель ЧК Посталовский лично подавлял офицерское выступление в городе, а потом приказал безжалостно казнить сдавшихся.

И он тоже невинная жертва?

Или крестьяне, расстрелянные за участие в Минусинском восстании в ноябре 1918 года. Многие из них, распаленные самогоном, не пожелавшие сдавать свои любимые «агрегаты», окружили отряд каратузских казаков во главе с атаманом Шошиным. Кровь еще не пролилась, и станичники, получив заверения, сдались. И что?

Пьяная толпа растерзала сотню казаков на клочки!

Зато когда енисейцы устроили им отмщение, это было названо белым террором, хотя казаки убивали только тех, кто был захвачен с оружием в руках или принимал активное участие в восстании и казацком избиении. На их месте так бы поступили во всех странах мира, включая и РСФСР, — и абсолютно правильно сделали бы.

Количество выпоротых белыми в Сибири устрашает — но, опять же, кто ложился под плети? Только старики, женщины и дети?

Эксцессы случались, но именно как эксцессы, одна атаманщина чего стоит. Сами большевики безжалостно расстреливали дезертиров, мародеров, уклонившихся от мобилизации, не сдавших хлеб государству, саботажников, «самострельщиков» и особенно самогонщиков.

Так стоит ли упрекать белых за то, что таковых, а это подавляющее большинство, не к стенке ставили, а по филейным местам плетью охаживали, давая этим жертвам шанс на исправление в будущем? Большевики подобным слюнтяйством совершенно не страдали и прилюдные порки не употребляли, считая, и совершенно правильно, что врага нужно уничтожать массовыми казнями, а не пороть.