Попаданец на максималках - 1 (СИ)

И вообще, лучше с ней не начинать вообще ничего, а сразу заваливать Нюрку. Так, с этим разобрался. Что с прогрессорством? Надо будет взять за привычку каждый день что-то внедрять. Ну, скрепки там придумывать или точилку для карандашей. Не автомат же того самого Калашникова! Да у меня и патронов нет, чтобы ими стрелять. А раз патронов нет, то никто и не поверит, что я придумал хорошее оружие.

Медленно открываю один глаз и замираю. Вдруг, я лежу не в той опочивальне с мамашкиным портретом на стене, а где-нибудь в крестьянской избе? Как я дорогу тогда во дворец найду? Можно будет, конечно, у мужиков пораспрашивать, но боюсь, что без поллитры дело с места не сдвинется.

Уф, пронесло. То есть, я в той же спальне и на той же кровати. Надо мной портрет. Всё сходится. Мамаша, как я рад видеть твой образ в короне! Пока не пришла девка-дура, надо по-быстрому в уборную. Теперь-то я знаю, где она. Кстати, бумагу прикажу сменить. Не забыть бы только. Успел сделать все делишки и руки помыть. Можно заняться делами.

— Эй, стража! — кричу.

Какой-то стук за дверью, кряхтение, и через полминуты заспанное лицо гвардейца проникает в мою опочивальню с немым вопросом.

— Позови-ка, милейший, кого-нибудь из умных ко мне.

Гвардеец икнул и его лицо так же медленно убралось. Дверь закрылась. Ждал минут двадцать. Даже одеться смог самостоятельно. Как? Да накинул на себя халат, и всё тут. Чего церемониться? Вместо кого-то из умных вошла дура. Глашка, то есть. И стоит, выпучив на меня глаза. Ага! Она же думает, что я того... помер. А я, как дедушка Ленин, живее всех мёртвых.

Пришлось халат снимать. Нюрку ещё найти надо, а Глашка-то вот стоит, почти рядом. И сопротивляться точно не будет. Я же помню...

***

Да, как-то непросто утро началось. Надо, всё-таки поискать умных. Открываю дверь и выхожу в коридор. И сразу становлюсь похожим на того богатыря перед камнем. Вот только коня у меня нет. И хорошо. Нюрка меня с конём к себе точно не подпустит.

Как в вузе нас учил один преподаватель, если не знаешь куда идти, иди все время направо. Правильный мужик был! Не мог же он сказать налево! Партийная первичная организация не одобрила бы такое. А тут никаких ума, чести и совести нет, и не было. Так что я безбоязненно направился в другую сторону, прямо, то есть. Я говорил, что мне нравится быть первопроходцем? Так то!

Прямо почти сразу набрёл на парадную лестницу. Это что же, всякие делегации будут мимо моей спальни ходить и каблуками по полу стучать? Они же меня будут от сна отвлекать, гады. Надо будет приказать этот проход кирпичом заложить. Путь ходят в других местах.

А умные так и не попадаются. Их прячут, что ли? Ага! Ещё один гвардеец.

— Эй, служилый! Тут умные не пробегали?

— Никак нет, Ваше вашество!

— А какие пробегали?

Глаза, дурак, выпучил. Хоть бы искра разума в них была. Молчит. Тьфу...

— Как к мамашке пройти?

Безрезультатно. Кто их нанимал? Кстати, в Империи добровольный или недобровольный призыв? Надо будет узнать. Такие дурни нам не нужны. Солдаты должны быть высокими, широкоплечими, глаза с огоньком, и чтобы у каждого я...ца с кулак величиной... каждый. Вот тогда мы не только до Берлина, но и до Стамбула дойдём за неделю.

Вижу, лакей с канделябром куда-то тащится.

— Эй! — кричу. — Человек! Подь суды!

Канделябр падает из рук на паркет, делает на нём вмятину, с грохотом выкатывается на лестницу и продолжает своё путешествие куда-то вниз. Не зашиб бы кого. Лакей стоит ни жив ни мёртв.

— Чего стоим? Бегом за канделябром, пока его никто ещё не спёр!

Распустились, я смотрю, все тут. Ну, я вас всех шпицрутенами по голой заднице! Да вы сидеть полгода не сможете. Как подаданцы в такой ситуации спокойствие обретают? Вдох-выдох, вдох-выдох... Что-то надо делать через нос, а остальное — через рот. Вот только не помню, что именно.

На мой крик выходят на лестницу люди. Я выбираю самого представительного, с орденами... подхожу и громко так говорю:

— Назначаю умным.

Мужчина багровеет и по-козлиному блеет:

— Да я генерал!

— Простите, — говорю. — Промашка вышла, не знал. Оставайтесь дураком.

И спускаюсь на первый этаж. А люди за спиной что-то громко обсуждают, кто-то даже возмущается. Завидуют?

Выхожу, как есть, в халате из парадных дверей. А там луг зелёный. На нём статуи расставлены в пикантных позах. Подхожу. Хмм... Разочарование. Я думал, это девки мелом покрытые скульптуры изображают. А нет, настоящие, мраморные. Печалька. Развернувшись, я одну случайно задел, а та и упала. Надо будет похоронить её. Жаль, лопаты нет.

Подхожу к пруду. Круглый такой. В воде кувшинки и прочие личинки комаров. Надо будет засыпать. Не люблю, когда эта гадость над ухом полночи пищит. Вот зачем, простите, ей это надо? Ну, села бы спокойно, хоботок просунула, крови напилась, и лети себе, личинки выращивай, да откладывай в воде. Нет. Этой сволочи надо нервы трепать, подлетать и отлетать, подлетать и отлетать... А у меня потом ухо болит от многократных ударов по нему!