«Попаданец» на троне. «Бунтовщиков на фонарь!»

Свита испарилась немедленно, оставив на траве четыре казачьих чекменя и два мундира. Через минуту появился столик с напитком и папиросами, на котором оказалось и добавление в виде небольшой кожаной фляжки, кусочка копченого сала и луковицы. Нарцисс полностью раздел императора, оставив на нем лишь кружевные панталоны, а Екатерина накинула ему на плечи казачий чекмень.

Петр размотал горлышко бурдючка, хлебнул порядочный глоток водки для снятия стресса — словно горячая струя обожгла пищевод, и через минуту стало хорошо. Кусочек сала показался райской пищей.

— Потерпи, родная, — сказал Петр жене и плеснул на ссадину чуть водки.

Катя зашипела, как кошка, но неудовольствия не показала. Наоборот, женщина так прижалась к нему, с такой радостью смотрела, что Петр на секунду пришел в замешательство — такая любовь показалась ему нереальной.

Но он тут же все осознал — Екатерина после долгих лет наконец нашла в муже защиту и опору в жизни и сейчас просто боялась хоть на секунду расстаться с ним. Она беспрерывно то гладила его пальчиками, то шептала такие ласковые слова, что Петр даже легонько покраснел.

Нарцисс же быстро разоблачил Орлова, накинул ему на плечи мундир и посадил на траву. Однако арап с такой лютой злобой смотрел на Гришку, что, дай ему волю, убил бы на месте и не поморщился. И Петр предпринял меры предосторожности, отослав арапа в сторону.

Орлов уже ровно сидел на зеленой траве и бросал по сторонам мутные, но осмысленные взгляды. Петр сунул в руки гвардейца кожаную фляжку и приказал пить. Григорий послушался, машинально приложился и выпил водку, как воду. Закашлялся и очухался, зыркнул злобно.

— А теперь слушай меня внимательно. — Петр встал напротив бывшего любовника жены и посмотрел тому в глаза. — Есть наши чувства личные, есть дела и нужды государственные. Вот потому я тебя спрашиваю, что для тебя важнее, твоя личная похоть или процветание и благо державы Российской? Если первое, то запомни — Екатерина Алексеевна объяснилась со мной, прошлое забыто нами, и мы с ней любящие друг друга супруги, желающие принести пользу России. И если ты не осознал этого, то я тебя обратно в канал затащу и там утоплю, как до этого оттуда вытаскивал! Ты почто, паскуда, в семью нашу лезешь, закон божеский переступаешь, нехристь поганая?!

Злоба бурлила в душе и искала выхода. Петр ревновал жену, к своему глубокому изумлению. И когда он представил, как лапал и целовал ее этот хорек-переросток, а сейчас мог его Катю и застрелить, долго сдерживаемый все эти дни гнев выплеснулся наружу. Схватив Гришку за мундир, Петр рывком поставил его на ноги и тут же врезал гвардейцу по роже, от души, вложив всю силу и ярость.

От удара Орлова отшвырнуло, и он снова спикировал в канал, подняв тучу брызг. На этот раз цалмейстер сам выплыл на поверхность и с трудом вылез на берег. От плюхи его губы были разбиты в кровь.

Екатерина подошла к Петру, прижалась к нему и стала ласково поглаживать по плечу ладошкой, успокаивая разгневанного супруга.

— Ух ты! — только и сказал Орлов и уважительно посмотрел на императора. Затем в его голове что-то щелкнуло, и он преклонил колени перед императорской четой.

— Ты же мог ее сейчас убить, сучий пес! — Рык еще не отошел от яростной вспышки. — Убивец недоделанный! С пистолетами да шпагой на безоружных нападать?! Где твоя честь была, или ты ее в чужой опочивальне оставил, похотливый козел!

— Прости дурака, муж мой. И меня тоже прости, — ласковый голос Екатерины произвел благотворное впечатление, и Петр начал успокаиваться.

И сразу же возникло ощущение, что жене стало стыдно за эту любовную связь с Орловым — румянец так и пылал по ее щекам. Екатерина опустилась на колени и поцеловала мужу руку, крепко прижалась к раскрытой ладони горячей щекой. Умная женщина прочитала его переживания, увидела ревность, осознала, какой стыд за нее и себя муж сейчас испытывает…

— Прошлое забыто и перечеркнуто. И ты прости меня тоже, — Петр поднял Катю с колен, — а этот… Пусть проваливает на все четыре стороны. Принуждать его к присяге на верность я не буду. Уезжайте из России, Орлов, и братьев своих заберите. А то клеймо подлецов здесь получите на всю оставшуюся жизнь. А я не буду карать вас за эту подлую попытку убийства моей жены и меня. Казначей выдаст денег, раз вы их так любите. Уходите!

— Простите, ваше императорское величество, и вы простите, государыня! — глухо прозвучал голос Орлова. Гвардеец справился с волнением и заговорил дальше: — Клянусь, что ни словом, ни делом я не причиню ущерба и огорчений. И буду уважать ваши величества и верно служить, где прикажете, не жалея сил и живота своего. На чем крест вам целую! — Орлов вытащил дрожащими пальцами из-под рубашки крест и поцеловал его.

— Ну что же с вами сделаешь?! Присягу вашу мы принимаем, Григорий Григорьевич! — Петр протянул ему ладонь, и тот коснулся ее разбитыми губами. Следом протянула руку гвардейцу и Екатерина.