Попаданец с четырьмя колёсами (СИ)

Я проутюжил вражеские войска раз пятнадцать, не давая никому уйти с поля боя. Закатал всех в землю, соорудив гигантский бетонно-бронированный плац. Кровь и плоть пошли в качестве связующего для взрытой земли и обломков оружия и амуниции. Но вот что меня поразило до полной остановки — правда, всего на несколько секунд. И я остановился, едва не впав в ступор…

Кровь у «серых человечков» тоже была серая! И потому она практически не выделялась на серой же земле, в серой пыли…

Свои орудие и пулемёт я тоже задействовал, особенно зенитный: чёрные драконы и гарпии пытались атаковать, но куда там! И это ещё жаль, что мне пришлось обойтись без полноценной зенитной поддержки, и какая-то тварь — как в прямом, так и в переносном смысле — спалила мне до основания штыревую антенну. Оно понятно, что я здесь, в этом мире, ни с кем не мог связаться по рации, кроме как с драконами, а они и так были в курсе дела и тоже прибыли на место сражения. Ну, а эстетика? Такую красоту испортили… Да и гармонию, опять же. Танк без антенны — всё равно, что гвардеец без усов. Девятнадцатого века гвардеец, разумеется. Хотя наши гвардейцы и в двадцатом веке, на полях Великой Отечественной, тоже с усами ходили. Это сейчас в армии как-то не до усов почему-то стало.

А из пушки я палил по воздушным целям, наслушавшись Пикуля, его «Конвой PQ-17», когда корабельные орудия главного калибра стреляли по налетающим из-за горизонта гитлеровским самолётам. Вот и я работал по такому же принципу: садил осколочными снарядами на большом удалении по едва появляющимся над кромкой леса чёрным драконам и гарпиям. Для них большим сюрпризом оказалось попадать под обстрел, не долетев до места схватки на расстояние в пять-семь километров. Так что многие из них погибли, так и не успев вступить в настоящий бой.

Когда успели чёрные драконы и гарпии скооперироваться с «серыми человечками» и почему в схватках не участвовали химеры, для меня осталось тайной за семью печатями. Так было. А почему — я не знаю. А вы что хотели? Чтобы я вам выложил на блюдечке с голубой каёмочкой то, чего я и сам не знаю? Такое невозможно, и вы сами это должны прекрасно понимать. Может быть, в дальнейшем, когда-нибудь, и это станет известно. А может, кому-то из магов уже известно, и нужно просто разыскать, кому именно.

Я осмотрел себя. После боя. И хотя уже вернул себе обратно свой прежний вид, вся грязь и кровь оставались на мне. А куда бы они могли деться? Магией кровь устранить нельзя — она сама по себе мощная магическая сила.

Срочно требовалось помыться. А поблизости не нашлось ни одного водоёма, ни одной речушки или малейшего ручейка.

Но зато… Но зато со мной была моя обретённая магия! И я, протянув дворники к небу, вызвал локальный ливень, струи которого напрочь смыли с меня всё то, что нацеплялось во время битвы.

Хотелось мне сначала устроить ливень с дезодорантом или с какой-нибудь отдушкой, типа ментола или ванили, но я посовестился. «Гусарство это!» — как говорил пусть и отрицательный персонаж Корейко в «Золотом телёнке». Но выражение мне понравилось.

Первым ко мне, выразить своё восхищение, подбежал Памплисиодор — маги наблюдали за полем битвы, находясь поодаль, за пределами. Но они не стояли бесстрастными наблюдателями — в основном именно из-за их стараний мне удалось не попасть под удары летающих напалмовых огнемётов — чёрных драконов. Маги рассеивали их полчища либо на подлёте к ристалищу, либо ловко умножая мои трассирующие очереди или же творя иллюзии на их основе. И, уворачиваясь от иллюзорных очередей свинцовых трасс, чёрные драконы напарывались на настоящие, смертоносные.

А остатки тёмных тварей добили перехватившие их по пути, когда те драпали в свои логовища, разноцветные драконы. Гарпии же рассосались как-то незаметно. Но к их мелким пакостям, в общем, все давно привыкли и всерьёз особо никогда не принимали. Это тут, против меня, они почему-то все ополчились. Наверняка по наводке «серых человечков». Ну а этим-то от меня чего потребовалось? Сплошные непонятки.

Потом ко мне приблизился и маг-профессор. Один. Остальные то ли не соизволили, то ли не захотели, что, впрочем, для меня означало практически одно и тоже.

— Зачем же было так рисковать, Ноль-ноль-первый! — упрекнул он меня, поздоровавшись.

— Никакого риска, уважаемый Магриниус, — ответил я. — Всё было под контролем. Всё учтено: меня в том виде ни один вражеский дракон не унёс бы. А даже и в складчину. Либо надорвались бы, либо не нашли, за что ухватиться, чтобы унести. Сорок четыре с половиной тонны — это, знаете ли, сорок четыре с половиной тонны…

— Что же, спасибо вам… от лица всей планеты!