Попаданец с четырьмя колёсами (СИ)

— А у нас в университет с двенадцати лет принимают! И потом: я — вундеркинд! — Ну, это он как-то иначе сказал, просто мне именно так послышалось.

— Ага… это вроде как у нас средняя школа получается, — раздумчиво произнёс я. — Ваш университет то есть.

— Слушай, раз ты мне брат, — наклонился ко мне дракон, — то полетели со мной! Я тебя с родителями познакомлю! Они ой как рады будут!

— Нет! — решительно отказался я. Этого мне ещё не хватало! Самому в пасть драконам залезть… Б-р-р! Там такое «ой» мне будет, что целое ой-ой-ой. Лучше уж не надо. Ещё чего придумал. — Ничего на этот раз не получится.

— Почему? — дракон выглядел очень расстроенно.

— Спешу я: дел полно… — постарался отговориться я. — Потом, как-нибудь, при случае.

— Ну, хорошо… — разочарованно произнёс дракон. — Но ты заходи, когда со всеми делами своими разделаешься.

— Ага. Обязательно. Непременно. А куда заходить-то? — Надо поточнее узнать, где они живут, чтобы случайно туда не забраться.

— Да вот тут, — махнул лапой в сторону гор дракон… или дракончик, как оказалось, — за горами.

— А-а-а, хорошо. Обязательно. Как только, так сразу.

— Обещаешь? — с надеждой произнёс дракон…чик.

— Железно! — я стукнул правой дверцей.

— Ну, хорошо! — облегчённо вздохнул дракончик. Взмахнул крыльями — и полетел. Через горы.

— Лети, голубок, лети, — прошептал я. Так, значит, по дорожке мне ехать не заказано. А вот через горы — заказано. Ну что ж, я туда и не собирался.

И я медленно покатил вдоль реки, постепенно успокаиваясь. Бензинчика бы сейчас, литров десять, для окончательного успокоения. И 76-й сошёл бы, хоть от него порой изжога бывает. Ну, это я вроде уже говорил…

Да! Я неожиданно вспомнил: капот! Почему он вдруг не так открываться начал? И это при том, что всё остальное у меня сидит, как влитое.

Я остановился и стал экспериментировать. И оказалось, что я могу поднимать капот не только своим классическим способом, но и так, как он у меня недавно открылся — то есть как у паршивого «москвичонка». Но и это ещё не всё! Он у меня, оказывается, мог ещё и вбок откидываться, а также и складываться пополам с боков — точь-в-точь как у старенького ЗИС-5, который мне как-то довелось встретить в одной деревне, где мы со старым хозяином… впрочем, неважно. Всё равно не помню, что мы там с хозяином делали. Или то ЗИЛок старый был? Нет, не помню.

То есть, выходит, что я могу капотом своим управляться как хочу? Круто! Как он при таком раскладе с меня в сторону при движении не слетал — ума не приложу.

Пожав дверцами, я поехал дальше. Не стоять же на месте. Чего выстоишь-то? А движение — это жизнь. Ну, или жизнь — это движение.

— А наша жизнь — шоссе, шоссе длиною в жизнь… — негромко запел я. Наташа Овсиенко вроде бы пела эту песню. Не помню уж, который хозяин её крутил — первый или второй. Жаль вот только, что нету здесь этого самого шоссе. А оно очень не помешало бы! Люблю комфорт. Комфорт — это наше всё, куда там Пушкину.

Далеко уехать не удалось. Нет, я проехал бы и дальше, не будь столь любопытен. Раньше, во всяком случае, я за собой ничего подобного не замечал. А тут будто с пит-старта сорвался: чуть ли не во все дырки радиатор сую. Хотя и не так давно здесь очутился. Но знакомиться-то с новым миром надо. Да и видел я пока здесь всего ничего. А любопытство проклятое так и подзуживает узнать, что там да что тут. И то интересно, и это тоже.

Вот и сейчас: завидел я, что у реки девчонка малая цветочки собирает. А в обозримом пространстве никаких селений не наблюдается. И чего бы ей тут делать?

Подъезжаю поближе — точно: ходит малышка по полянке, полной цветов, наклоняется к ним, срывает и в корзинку кладёт.

— Здравствуй, девочка, — говорю. — А что ты здесь делаешь?

— Колокольчики собираю, — отвечает.

Я присмотрелся. Колокольчики реально походили не на цветы, а на настоящие металлические колокольчики. И всего трёх цветов — белые, жёлтые, оранжевые. Они тихо звенели. По-настоящему. Но ведь такого не может быть!

— Только я не девочка, — продолжает малышка, — а фея. Потому и маленькая такая.

— Ух, ты! Фея! Настоящая?

— А какие ещё феи бывают? — удивилась она.

— Какие-какие… помнится, познакомился с одной феей… Шампунь назывался, Шебекинского химфармзавода. Ох, и хорошая же вещь! Я тогда дня три блистел… после знакомства с нею!

Да, было такое дело — ещё старый хозяин с чего-то расщедрился и вымыл меня… от души и в душе. Грязь прямо кусками отскакивала.

— Фея Шампунь? — наморщила девочка-фея лобик. — Не знаю такую.

— Так это… там, в моём мире, — пояснил я.

— А, так ты иномирянин! — догадалась она.

— Вроде того… — я смущённо покрутил правым колесом, приглаживая почву. — А что это за колокольчики? Звенят по-настоящему. У нас таких нет!

— Правда? — удивилась она. — Ну, у нас такие тоже редко встречаются, но вот в этом месте как раз и растут.

Она взяла один колокольчик в руку, ярко-жёлтый:

— Вот это — золотой.

Взяла другой, седовато-белый:

— Это — серебряный.

Взяла третий, в оранжево-красных тонах:

— А это — медный.

Колокольчики каждый раз отзывались тихим звоном в её руках.