Попаданец с четырьмя колёсами (СИ)

— Надо — поедем! — оптимистично заявил я. — Но сначала желательно предусмотреть что-нибудь вроде тех же бочек на колёсах, чтобы я взял одну на буксир. В бочке-то можно намного больше бензина привезти. А может, барон и сам пришлёт нам сюда бензинчика. Я ведь ему говорил, что мы станем его постоянными покупателями. У вас есть возможность с ним связаться?

— Разве через кума… — раздумывая, протянул гном. И пояснил: — Владельца нефтяных полей. С ним у меня связь имеется. Он должен знать, как поговорить с Драгоценом, ну а уже тот…

— Понятно, — согласился я. — Действуйте! А я ночью ещё подъеду к вам и попытаюсь поговорить… с Ноль-ноль-вторым! Или вы его иначе назвали?

— И мы его точно так же назвали! — расплылся в улыбке старый гном.

— Ну, тогда вдвойне молодцы! — воодушевил я его.

— Слышь-ко… — замявшись, обратился ко мне гном, — а две бочки ты зараз не потянешь?

«Нет, Петька, огурцов не хватит!», — почему-то захотелось ответить мне. Но это прозвучало бы впустую: гном наверняка не знает этого анекдота. Нет, но какие аппетиты! Да, гномам палец в рот не клади — мигом откусят. Хотя… мои «пальцы» просто так не откусишь, до них ещё добраться надо. Да и кусать придётся мчс-овскими ножницами, посолиднее.

Вместо этого я сокрушённо сказал:

— Тяжело слишком будет. Давай мы сделаем так: вы пока делайте ещё мои копии, я привезу бочку, а затем съездим все вместе и каждый привезёт по бочке.

— Точно! — старый гном расплылся в улыбке. — Вот это дело!

«Ещё бы не дело, — подумал я. — Тогда я размышлял, как упросить гномов сделать ещё хоть парочку меня, а теперь они сами станут стараться! А бензин что ж, бензин я привезу!»

Я вернулся к Памплисиодору. Тот уже заготовил целую гору бумаги в листах, пачках и свитках, а также какой-то громоздкий амулет, подозрительно смахивающий на старинную пишущую машинку.

— Вот! — с гордостью указал мне на неё Памплисиодор. — Сюда я буду вкладывать бумагу, а отсюда будут вылетать готовые листы!

— А где кабель подключения? — поинтересовался я.

— Какой кабель? — недоумевающе посмотрел на меня Памплисиодор.

— Ну, как твой амулет ко мне подключить?

— А-а, ты об этом! Здесь телепатическая связь.

— А-а, ну, если так… А он у меня ничего лишнего не вытелепатирует?

— Не должен… — неуверенно произнёс Памплисиодор. — Сделаем так: я громко произнесу название трактата, ты его вспоминаешь — и амулет должен заработать.

— А ты что, все названия трактатов помнишь? — поразился я.

— Так ты вообще все тексты помнишь! — парировал Памплисиодор.

— Ну, я… Я — это совсем другое дело… — растерялся я. — Я — это я…

— Вот и я — другое, — едва ли не сурово сказал он. — Начали?

— Начали! — махнул я дверцей.

И мы начали. Хорошо, что «пишущая машинка» работала абсолютно беззвучно, иначе и все соседи бы с ума посходили, да и нам с Памплисиодором пришлось бы несладко. Он едва успевал подавать листы в амулет — тот пожирал их с бешеной скоростью. Но Памплисиодор подстраховался: он организовал магическую же подачу. Единственное, что ему приходилось делать вручную, так это распаковывать пачки с бумагой.

К вечеру — к глубокому вечеру — работа оказалась законченной. Памплисиодор, отправив восстановленные фолианты в свою домашнюю библиотеку, поплёлся спать, а я медленно-медленно поехал к гномам. Да, оказывается, вспоминать — тоже тяжёлая работа!

Гномы дожидались на улице, о чём-то переговариваясь, но, открыв ворота и впустив меня во двор, где в сторонке у глухой стенки сарая-мастерской стоял двойник, все тихонько удалились в дом.

Наступила напряжённая тишина. Я стоял капот в капот рядом с двойником и боялся начинать с ним беседу. А вдруг опять не получится?

Но — стой не стой, а делать-то что-то надо! Осторожно откинув свой капот — я сделал это вбок, в сторону дома, перекрыв на всякий случай возможность подсмотреть что-либо из-за закрытых занавесками окон — я открыл капот и у двойника (гномы по моей просьбе сняли крышку со стопора заранее). Теперь следовало совершить самое главное — позвать моих пегасиков.

— Эй, ребятишки! — тихонечко прошептал я.

Отчаянно зевая, из блока цилиндров выглянула точёная головёнка вожака:

— Чего нужно, хозяин? — спросила она. — Между прочим, меня Бодрый зовут!

— Вот и прекрасно! — отозвался я. — Значит, будь добр и постарайся соответствовать своему имени. Посмотри, пожалуйста, что там с моим… собратом?

— Где? — пегасик мигом выскочил весь целиком, побалансировал по моему крылу и перепрыгнул, потешно взмахивая крылышками, на двойника.

Он прошёлся по головке блока, затем по воздушному фильтру, протанцевал по радиатору, аккумулятору, спрыгнул куда-то вниз, чем-то позвенел — и снова появился сверху.

— Гм! — произнёс он. — А заходить-то куда?

— Не понял, — признался я. — Куда заходить-то?

— Вот и я не понял, — он почесал крылом за ухом. — Куда заходить? Тут же сплошной металл!

— А как ты… в меня заходишь? — спросил я.

— О-о! — пегасик закатил глаза. — В тебе — шикарнейшая конюшня! Ясли полны свежим овсом, а в поилках течёт родниковая вода! А какие тут пастбища!

— Какие… пастбища? — чуть ли не заикаясь, проговорил я. — Ты издеваешься, что ли?