Попаданец в Дракона (СИ)

Прикончив остальное, красная драконица строго уставилась на своих детей. Видимо, пришло время разговора.

— Мы, Драконы, величайшие существа из всех, что когда-либо видело мироздание. В этом мире существует множество глупцов, считающих себя равными или, ха! Превосходящими драконов. Их наивность смешна и убога, ведь мы, драконы, всегда знали, что эта вселенная была уготована именно нам.

Красная драконица презрительно фыркнула.

— Великаны, боги, феи или гении стихий — все они и многие другие тешат себя жалкими надеждами, что смогут нам противостоять. Тщетные надежды, которые мы им пока позволяем.

Льву хотелось в этот момент многое спросить, но он благоразумно промолчал. Его же мать всё продолжала.

— Будучи высшими существами мы не ограничены иллюзорными рамками смертных. Мы свободны парить в небесах и оглядывать своим пылающим взором весь мир, что принадлежит лишь нам. У нас немного запретов, но те, что есть, абсолютны.

То, что мы почувствовали следом, не было привычной аурой. Скорее это было обещание. Обещание неминуемой и жестокой смерти.

— Есть плоть других драконов один из подобных запретов. В какой бы ситуации вы не оказались. Как бы тяжело вам не пришлось, есть других драконов запрещено. Если вы станете врагами, то можете их убить, пытать, свести с ума, но не есть. Это понятно?

Все вирмлинги тут же поспешно ответили согласием, дрожа под плотоядным взглядом их матери.

— Те драконы, что нарушили этот запрет навеки исключаются из рядов драконов. Их дети и дети их детей больше не считаются драконами. Любой истинный дракон, заметивший проклятого, обязан или уничтожить нарушителя запрета или сообщить о нём тому, кто сможет. Побег в этих обстоятельствах не считается трусостью.

— Почему? — вопрос прозвучал столь неожиданно, что Лев даже не сразу понял, что это спросил он. Осознав же, он тут же проклял свой язык. Его инстинкты в этот раз сыграли против него. Кровь красного дракона слишком поразили слова матери о побеге от опасности.

Голова драконицы опустилась, чтобы оказаться слишком близко для самосохранения Льва.

— Почему? — мягко спросила мать, но её мягкость была обманчивой. — А почему ты спрашиваешь?

— Потому что драконы никогда не бегут от опасности! — выпалил Думов, на что получил искренний смех ящера.

— Ты прав, драконы никогда не бегут. А даже если так кажется, то это лишь отступление, чтобы потом вернуться.

Красная драконица подняла голову, удовлетворившись его ответом: «Побег не считается трусостью так как пожиранием плоти другого дракона дает нарушившему новые силы, делая его намного-намного опаснее. Ценой становится вечное проклятье, но некоторые глупцы слишком ослеплены жаждой силы. „Пожиратели“ смертельно опасны и никакой дракон не должен их недооценивать. Вам всё понятно?».

Ответ было единодушен.

Лев же с мрачной решимостью понял, что, кажется наступают темные времена — их мать наконец-то снизошла к их обучению.

В своих. Драконьих методах.

Глава 6

Последствия «обучения» матери были тяжелыми. Каждый в логове теперь смотрел на остальных с опаской и негативом.

Вся та тяжелая работа по налаживанию связей была мастерски уничтожена всего за несколько дней. И имелось у Льва подозрение, что сделано это было специально.

Очевидно, их мать была сторонником социал-дарвинизма, псевдонаучной теории, оправдывающей устройство и развитие общества преимущественно действием законов живой природы, концепцией естественного отбора и выживанием наиболее приспособленных и сильнейших.

По этой «теории» не было ничего страшного в отсеивании и уничтожении слабых, ведь в таком случае выживали лишь сильные, что впоследствии дали бы качественное потомство.

И если Думов хоть немного понимал их мать, то впереди их ждало намного больше ценных «уроков».

При этом Лев догадывался, что именно произошло. Желая, чтобы её урок об одном из основных запретов в драконьей культуре гарантированно дошел до детей, она сознательно вынудила их почти совершить ошибку, чтобы поругать, а затем накормить.

Лев был уверен, что реши они сбежать из пещеры раньше, то их бы уже ждали и так или иначе привели бы к этому уроку.

Мучительная подготовка, угроза наказания и последующая награда в виде еды словно раскаленное тавро отпечаталось в юных умах вирмлингов.

Кто-то может сказать, что это было жестоко и антипедагогично. На что Лев рассмеялся бы им в лицо.

Их мать была красной драконицей — жестоким и беспощадным существом, получающим удовольствие даже от ошибок и страданий своих детей.

Если бы её нечеловеческий ум сумел придумать ещё более жестокий урок, не приведший к постоянным травмам, она бы немедленно выбрала именно его. Ожидать от неё жалости и понимания, было так же бессмысленно, как готовить зонтик против дождя в Сахаре.

Впрочем, с огромной неохотой Думов мог бы сыграть и в адвоката дьявола, частично оправдав подобный подход.