Попаданец в Дракона (СИ)

Всякий раз, когда она добавляла «буквы» для изучения, то не стирала предыдущие, а дополняла их, разрисовывая всё больше и больше пространства пещеры. Постепенно разобраться во всём это смешении разнообразных символов становилось всё сложнее, но драконицу не сильно волновали подобные «мелочи».

В дальнейшем, размышляя, Лев примерно понимал, как драконы пришли к тому ужасу, что назывался драконьей письменностью. Вероятнее всего, каждое следующее поколение драконов придумывало всё больше и больше новых слов, но не желали использовать символы прошлых драконов, предпочтя оставить свой собственный след в «истории».

Словно этого было мало, разные темы в драконьей письменности имели разный принцип работы, вновь подтверждая ранее упомянутую теорию. К примеру, говоря о той же еде, способ построения предложений разительно отличался от размышлений о магии. Причём последовательность слов в письме отнюдь не всегда шла в том же порядке, что и в речи.

Как итог, письменность драконов была столь чудовищна перегружена, что могла использоваться лишь существами, способными жить тысячи лет, чтобы её идеально запомнить.

Но как бы не так!

Его сёстры с оскорбительной лёгкостью воспринимали преподаваемые им уроки, в то время как Думов прикладывал все свои силы, чтобы даже просто не отстать! Лишь его успехи в счёте позволили Льву хоть как-то удерживать лицо. Но внутри он-то знал правду!

У Думова было предположение, что драконья письменность как-то связана с инстинктивным пониманием драконьего языка, и так как у него есть память об ещё одном языке и письменности, то это как-то мешает освоению, но поделать он ничего не мог.

Также у их матери нашлось несколько книг на драконьем для практики. Этот язык, о извращение, вполне был в ходу у знатоков древности и волшебников с чародеями. С книгами приходилось обращаться максимально осторожно, чтобы случайно не повредить когтями. Переворот же страниц был сущим мучением.

Для письма дракончикам была выдан участок пещеры, который оказался посыпан тонким песком. Используя когти, вирмлинги старательно выписывали свои первые полноценные слова.

Где-то во время его растянувшегося процесса мучений в программу обучения добавилась ещё и география. На ней драконица не сильно останавливалась, но кое-что Лев из неё почерпнул.

Думов узнал, что мир, в котором он родился, называется Тарос и является достаточно древним, чтобы застать множество сменивших друг друга цивилизаций.

Будучи по своей природе невероятными долгожителями, драконы видели многих из них, но в своём высокомерии не сильно интересовались, чем там занимаются эти смертные.

Их мать, к примеру, хоть сколько-то подробно запомнила лишь две цивилизации. В первой, смертные сумели объединить все четыре континента в единое государство, которое, впрочем, спустя время развалилось, а во втором случае они развязали столь масштабную и ужасающую войну, что заставили обеспокоиться даже драконов. Именно после последней войны число континентов этого мира стало равняться не четырём, а уже лишь трём.

Останки четвертого континента превратились во множество разрозненных кусков, пространство между которыми оказалось заполнено водой. Другие континенты тоже несли на себе последствия той далёкой войны, но в большинстве своём всё было не так печально.

Сами континенты располагались достаточно просто. Центром было принято считать Форлонд — широкий, самый крупный, вытянутый к юго-западу континент, на котором жила большая часть смертных этого мира. Форлонд мог похвастаться огромным числом смертных рас, и именно на севере, во льдах этого континента и располагалась наша пещера.

Ниже Форлонда застыли останки Литуина, уничтоженного континента. По словам матери, последствия той катастрофы были столь сильны, что буквально стёрли все прибрежные города, располагающиеся на других континентах. Пострадали даже драконы, что не добавило им любви к смертным.

Левее Литуина и Форлонда вертикально вытянулся Реусс, дикий и опасный континент, впрочем, способный при удаче обогатить сильного и решительного капитана.

Ну и заканчивал представление Анхалт — довольно крупный континент, что как бы охватывал Литуин справа-снизу и почти касался Форлонд снизу.

Также в Таросе имелось великое множество островов и несколько архипелагов разного размера, но мать знала о них не так много.

Таким был ныне родной мир Льва и у него захватывало дух от размышлений, сколько же в нём может быть спрятано сокровищ.

По словам их матери, смертные в очередной раз изволили пребывать в раздробленном состоянии, поэтому многие части света вновь оказались представлены дикому миру и не столь цивилизованным расам.

И, казалось бы, именно сейчас красная драконица расскажет им о населяющих этот мир расах, но как бы не так. Их матери не были интересны смертные букашки, что постоянно создают свои глупые государства, чтобы те развалились через пару десятилетий или, в лучшем случае, столетий. Кроме того, некоторые расы ещё и имели свойство вымирать и деградировать, поэтому драконица давно плюнула на их запоминание.