«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го

— С ними хорошо. Из окружения Борна продолжает идти информация. — Лаврентий Павлович вздохнул. — В связи с аварией возможно перемещение нашего человека в САСШ.

— Это било би нэплохо. — Сталин опять раскурил трубку. — Что с вариантом «Купец»?

— Пока можно говорить только об осторожном оптимизме, товарищ Сталин. — Берия заглянул в свои бумаги. — Наши люди вышли на сотрудников нескольких концлагерей. Выкупить интересующих нас людей возможно, и сейчас идет торг по цене и взаимным гарантиям.

— Постарайся ускорить процесс, Лаврэнтий. Сам должен понимать — насколько это важно для нас.

— Понимаю, Иосиф Виссарионович. Работа идет с максимально возможной скоростью. Но торопиться нельзя — слишком высок риск провала наших людей при таком варианте действий.

— Ладно, — Сталин махнул ладонью. — Вэрю. Что по эмиграции?

— Хуже, чем хотелось, но лучше, чем ожидалось, Иосиф Виссарионович, — Берия пожал плечами. — Расслоение «белоэмиграции» оказалось большим, чем мы предполагали, но… Информация от них пошла. Сверхценная информация. Сейчас с ней работает основная аналитическая группа.

— Хм. Смогли, значит, свою нэнависть преодолэть? — задумчиво протянул Сталин. — Что-то еще?

— Закончилось формирование групп по операции «Клим», — Берия улыбнулся. — Уже в июле ожидается серьезное сокращение старшего комсостава вермахта. Полностью готовы двадцать снайперских групп, усиленных бойцами Судоплатова и Старинова. Готовится еще пятьдесят. Но они будут готовы не раньше сентября — октября.

— Очень хорошо, Лаврэнтий. Посмотрим, как сработает эта задумка. — Отложив трубку в сторону, Сталин достал из стола тонкую папку и подал ее наркому: — А тэперь посмотри это, Лаврентий. Очень интэресную бумагу мне товарищ Мехлис прислал. Через неделю я должен знать, насколько соответствует действительности эта информация. И еще. Разберись, кому так неугоден товарищ Рокоссовский. Слишком много на него бумаг пошло в послэднее врэмя. Работай, Лаврэнтий, работай…

Глава 38

«…освобождены города: Кременчуг, Днепропетровск, Запорожье, Мелитополь! Войсками Красной армии уничтожено более 150 000 фашистских солдат и офицеров! Более 200 самолетов! Захвачено в плен более 30 000 человек. Захвачено и уничтожено 230 танков, 547 орудий и минометов…»

М-да. Все радиоточки разливаются соловьями по итогам нашего наступления на Южном и 2-м Украинском фронтах, но молчат о положении севернее. Да и на лице Лаврентия Павловича, которого видел утром, не замечалось эйфории — скорее серьезная озабоченность. Как бы не получили мы по сопатке опять! На юге дела хорошо развиваются, просто загляденье! А вот севернее… дела не очень. Нет, в сводках сообщают о боях на старых рубежах, только вот лица руководства не внушают оптимизма. Правда, за последний месяц я видел Берия всего два раза, мельком. Но мне хватило общения с Меркуловым для понимания — что-то идет не так, как хотелось! Да и наркомат на усиленный режим службы перевели не просто так. Практически на казарменном положении уже две недели живем. Только какая от этого польза, непонятно. Конечно, начальству виднее, но… Вон Яшка, неделя как из госпиталя, ему бы отдохнуть нормально, но не судьба. Сидит, зарылся в бумаги. Не узнаю я его! Совсем не тот веселый парень вернулся из госпиталя. Хмурый, молчаливый. За семь дней так и не поговорили толком. Отмалчивается, и все! Пытался поговорить о произошедшем с ними, объяснить, что он не виноват ни в чем, — отмалчивается. Глаза в сторону отводит. Пытался с Мартыновым поговорить на эту тему, тот тоже темнит. Мол, все наладится, не трогай его пока и т. д. и т. п. Хрень какая-то, а не ответы. Ну и черт с вами! Если бы не новички, я бы свихнулся, наверное. А с ними как-то легче все идет. Парнишки хорошие, внимательные. Врубаются во все с полуслова! Сейчас дружно шелестят бумагами, работают. А я не могу. Сижу, тупо смотрю в папку, а в голову ничего не лезет. Ч-черт!!! Так завис, что от звонка телефона чуть со стула не грохнулся!

— Слушаю, Стасов.

— Это Смирнов беспокоит. Товарищ старший лейтенант, зайдите ко мне. Тут для вашей группы передали пакет. Заберите.

— А Мартынов?

— Товарищ старший майор на совещании. Приказано передать вам.

— Хорошо, Игорь Матвеевич. Сейчас подойду.

Лейтенант Игорь Матвеевич Смирнов. Дежурный из «секретки». Каждый раз при общении с ним я испытывал странный дискомфорт. Вроде нормальный мужик, лет сорока. Приятный, слегка картавящий голос. А в глаза глянешь — мурашки по коже. Ему бы дознавателем быть, а не на спецпочте сидеть! Он бы одним взглядом раскалывал подследственных. Что-то такое непонятно жуткое проглядывало сквозь его глаза, и не хотелось лишний раз с ним встречаться. Вздохнув, я направился к нему, предупредив ребят о своем «маршруте».