Попаданец в пенснэ

  Вообще, у начальства БЫЛ свой буфет, однако новый министр отдал его помещение под комнату психологической разгрузки - с аквариумом и цветочками... чудит барин! подумали тогда оперА...

  Увидев высшее начальство , боящаяся в этой жизни только ОБХСС и КРУ буфетчица тем не менее подтянулась и изобразила, сверкнув золотым зубом, приветливую улыбку :'Что будем кушать? Есть рыбка, филе ангела... есть мяско- шницель Гордо Блюю...'

  Берия согнулся в пароксизме беззвучного хохота...

  Там же, чуть позднее...

  Мягко, но решительно отклонив настойчивое до неприличия желание увядшей пергидролевой блондинки увлечь их за особый столик (отличавшийся тем, что на нём была постелена белая скатерть и стояла пластмассовая вазочка с двумя ромашками) два министра , попросив разрешение у вскочивших со стульев милиционеров, присели за стол угловой ...

  Берия, настойчиво пытаясь угрызть шницель с таким забавным названием, не сводил чуть близоруких, карих глаз со своего визави...

  Напротив Лаврентия Павловича сидел довольно еще молодой , но умученный службой милиционер , с посеревшим , мятым, как его форменная рубашка, покрытая подозрительными пятнами, лицом , заросшим двухдневной щетиной...

  Лейтенант милиции поднял на Берию покрасневшие глаза с набрякшими веками и дерзко спросил :'Чем обязан такому вниманию?'

  Лаврентий Павлович взглянул ему прямо в зрачки- но ломать чужую сильную, но чем-то смятенную волю не стал. Милиционер ему явно понравился...

  'Вот, думаю - как гражданину уважать сотрудника Органов, ежели он , милиционер, сам себя не уважает? Форма мятая, нечищена... да и что это за форма? Тряпка какая-то... вот в мо... то есть, в пятидесятые- одели мы милицию в форму довоенных (! - Лаврентий Павлович имел в виду, до Великой Войны, которая Империалистическая) городовых. Мундир хорошего сукна, шапка барашковая. Идет себе такой барбос, все на него любуются...'

  'Не знаю, как Вас называть...'

  'Да зовите просто- товарищ комиссар !' (шутка- Лаврентий Павлович не просто комиссар, а Генеральный Комиссар ГБ)

  'А-х-х... то-о-ова-а-арищ...'

  'Что, не любите товарищей?'

  'Я бы их зубами грыз. Вот, я только 'с адреса'.

  Представьте, приехала тюха семнадцати лет из деревни в МИМО поступать... ну, местные студенты, това-а-арищи, её пригласили на квартиру, напоили, поимели во все щели да и удавили...

  Потом подвесили, вызвали наряд- ах, ах... расстроилась бедная, что не прошла по конкурсу, руки на себя наложила... а я смотрю, у ней за ухом- пряжка от ремня, значит, на стрингуляцонной полосе должен быть синяк. А его-то и нет!Значит, душили не ремнём, а его уж потом накинули!

   Стал их колоть - да прокурорский мне- ты что, дурак? Ведь это детки та-а-аких това-а-аарищей... так ведь и закроют дело, за отсутствием события!'

  Берия чуть усмехнулся :'Ну, теперь - вряд ли...'

  'Вашими бы устами да ...но я не про то. Уважение? Я за два последних года имел 5 поощрений и ни одного взыскания, характеризовался сослуживцами и руководством положительно, спиртные напитки не принимал. Уважают меня? Какое нахер уважение, когда я седьмой год с малыми детьми в милицейской общаге, в Капотне... где сортир один на весь этаж, где крысы по комнате бегают, детей за пальцы кусают...'

  Берия обернулся к Пуго :'Товарищ министр, а у Вас квартира есть?'

  'Та-а-а, е-еесть...'

  'Дети у Вас взрослые?'

  'Та-а-а...'

  'Вот, мне кажется, будет правильно - чтобы пока Вы , жилищный вопрос у товарища ... как Вас? Иванов? Иванова решаете, он поживёт со своими малыми детьми в Вашей квартире, а Вы- в его общежитии... поближе к рядовому и младшему начальствующему составу...'

  ... Когда министры (вернее, один министр и бледная тень) ушли, растерянный Иванов на вопрос товарищей, кто это был - отвечал задумчиво :'Хрен его знает... но думаю, что новый Хозяин!'

  Потом подумал и добавил :'Только вот... Премии теперь мне вовек не видать- сожрёт за это меня начальство с потрохами... не простит такого Пуго! Да и ладно... прижал бы только Хозяин тех субчиков из МИМО!'

  21 августа 1991 года. Два часа тридцать минут. Азербайджанская ССР, Нагорный Карабах.

  'Мы в Нагорном Карабахе, в хищном городе Шуше' - писал поэт в далёких двадцатых годах... вот и говори после этого, что поэты - не обладают чувствительностью сейсмографов, предчувствуя грядущие бури...

  'Хрен его знает, кому она понадобилась...'- пожилой , тридцатипятилетний капитан Логинов печально улыбнулся, блеснув в свете дребезжащих ламп дневного света, бессонно горящих под потолком переговорного узла, белым металлом съеденных в Хабаровском Крае (вода там не очень) передних зубов.- Наверное, кому-то понадобилась!'

  'Кому, кому она понадобилась?!'

  'Если бы никому не понадобилась, то не спёрли бы - разумно резонировал мудрый авиатехник- Она ведь, ГШ-23, чисто авиационная! Хотя стрелять, конечно, и с машины может, с помощью авиационного аккумулятора.'

  'Но кто?'