Попаданец в себя, 1970 год

«В переводе со старонемецкого Тиль Уленшпигель – это Тиль Жопочист. Такой типичный изысканный европейский юмор. Первая книга о нем вышла в Страсбурге в 1515 году – на заре книгопечатания. Пользовалась у публики бешеной популярностью. Многократно переиздавалась. Почему – можете догадаться. Главы ее говорят сами за себя: «Как Уленшпигель в городе Штрасфурте обманул пекаря на целый мешок с хлебом», «Как Уленшпигель залез в улей, а ночью пришли двое и хотели этот улей украсть», «Как Уленшпигель нанялся к священнику и съел у него жареных кур с вертела», «Как Уленшпигель выдал себя за лекаря», «Как Уленшпигель возил с собой череп, чтобы им морочить людей, и собрал таким образом много пожертвований», «Как Уленшпигель в Эрфурте обманул мясника на кусок мяса», «Как Уленшпигель во Франкфурте-на-Майне обманул на тысячу гульденов евреев и продал им свое дерьмо под видом вещих ягод», «Как Уленшпигель продал одному сапожнику вместо сала мерзлый навоз», «Как Уленшпигель в Ганновере наср…л в бане, считая, что это «дом очищения» и, наконец, верх остроумия: «Как Уленшпигель в Бремене готовил для своих гостей жаркое, которое никто не стал есть, потому что он прыскал маслом из задницы». Легко сделать вывод, что подлинный герой народной немецкой книжки – мошенник, негодяй и просто нечистоплотная свинья. Это типичный европеец той эпохи. Чтобы отучить его от природной склонности к аферизму, приходилось принимать жесточайшие законы. В те времена, когда вышла книжка о «Жопочисте-Уленшпигеле», фальшивомонетчиков в Германии казнили, заливая им в глотку раскаленный свинец, из которого они подделывали деньги, или живьем варили в кипящем масле, медленно опуская в котел. А простые немцы стояли на площади и любовались на это зрелище, проникаясь его педагогическим эффектом».

Да уж, Европа всегда была маленькой и подлой, но меня это не касается, ибо уже существует ядерное оружие и война бессмысленна. Эх, лучше бы меня забросило в более далекое прошлое, когда можно было еще успеть поуменьшить эти Европы!

Глава 13

^{Невероятно, но факт: тротуар имеет асфальтовый пандус для колясок. Даже сейчас такое в Москве нечасто увидишь.}

^{В то время (насколько можно судить по фотографиям и фильмам) все девушки ходили в юбках до колена. А извращенцев практически не было. Удивительное дело.}

Я не пошел на службу. Мне позвонили и поделились новостью. Брежнев отреагировал на поданный из МУРа наградной лист, где была и моя фамилия, своеобразно. Нет, конечно Леонид Ильич не просматривал все прошения о награде – это дело министерских по профилю, но он любил сам процесс награждения. В семидесятом он еще не впал в маразм и не коллекционировал на своей груди блестяшки, но очень любил вручать их награждаемым. Наверное, ассоциировал с военными наградами, которых у него лично было немного (и которые ему пополнили только после войны, после получения должности в Кремле). А тут выпал свободный вечер – ну как он мог пропустить торжество в Колонном зале с последующим угощением награжденных. И вот среди трех человек от МУРа, представленных на Медаль «За отличную службу по охране общественного порядка» с припиской: за храбрость и самоотверженность, проявленные при ликвидации преступной группы.

– Ну как начальник хозчасти мог проявить храбрость и самоотверженность, он что – книгу учета перьев и ручек самоотверженно вел? Вычеркнуть!

– Сам Корнеев подал список, – недоуменно сказал помощник.

– Ничего не хочу знать, вычеркнуть.

После пяти лет царствования Брежнев загордился. И, хотя и не проявлял Хрущевского волюнтаризма, но самодурство имело место. Как ни крути, но у нынешних людей при власти – бывших рабочих и крестьян не было аристократической привычки к лидерству и начальствующее положение их портило. Раб при власти – совсем не то, что потомок 12 колен властвующих!

Конечно, аристократ тоже может быть сволочью, а среди бывших крестьян или рабочих встречаются настоящие самородки чести и достоинства.

Брежнев же – классический заучка и чиновник. Он даже в гимназии учился, как барчук, а не в реальном для бедноты. Естественно, ведь отец Брежнева был техническим работником на металлургическом заводе – «фабрикатором». Говоря по-современному – инструментальщиком.

Он последовательно учился:

– в Курском землеустроительном-мелиоративном техникуме;

– поступил в Московский машиностроительный институт;

– перевёлся на вечерний факультет Каменского металлургического института и окончил его;

– учился на курсах моторизации и механизации Красной Армии, по окончании которых получил своё первое офицерское звание – лейтенант;

– будучи хорошим хозяйственником в армии и поднялся.