Попаданка для дракона (СИ)

Уговаривая, настаивая, отвлекая разговорами, я заставила ее выпить почти до дна. После этого девочка судорожно выдохнула и снова опустилась на подушки, сворачиваясь клубочком.

— Я посплю

— Поспи родная. Теперь можно.

Если моя кровь способна ее вылечить, то теперь не остается ничего иного кроме как ждать.

Есмина заснула моментально. Я поправила одеяло, подоткнула его так, чтобы ей нигде не поддувало, и с опаской двинулась на выход.

— Если ты снова заразилась, то защитный полог не выпустит тебя. Сожжет так же, как и куклу до этого.

— Отличная новость, — зажмурившись, я переступила через грань и не почувствовала ничего. Полог не сработал.

— Ты как? — встревоженно спросил Рэй, заглядывая в мое бледное лицо

— Никак, — пожала плечами и оглянулась на ребенка. Такая маленькая, хрупкая, беспомощная, что сердце заходится, — я надеюсь это поможет ей.

Он ничего не ответил. Мы даже словом не обмолвились, пока возвращались в камеру. Только когда дверь за мной захлопнулась, я посмотрела на мужчину и попросила:

— Не дай ее увезти.

— Это решение совета.

— Совет не всесилен и не всезнающ.

— За ней все равно придут.

— А ты не пускай их. Ты же можешь, я знаю. Просто не подпускай никого к ней, дай немного времени. Если кровь может помочь, то она подействует, а если Есмину вывезут за купол, то шансов не останется.

— Откуда взялась эта проклятая кукла?

— Ее подарила женщина в одной из лавок, когда мы гуляли по городу, — видя, как подозрительно сузились глаза генерала, я поспешила добавить, — уверена. Она это сделала не нарочно. Не знала, что кукла заражена. И не хотела ничего плохого.

— Посмотрим, — Пепельный всегда был подозрителен.

— Она рассказывала, что это куколка ее дочери. Они привезли ее с собой из долины. Наверное, хмарь осела на ней и до поры до времени не проявляла себя, а оказавшись в руках юного дракона ожила.

— Я проверю твою версию.

— Конечно, — я сказала ему название лавки, и кто именно дал эту куколку.

— Разберусь.

— Главное, не дай им забрать Есмину.

Он недовольно пождал губы.

— Пожалуйста, Рэй. Это всего лишь маленькая девочка, которой нужна помощь. Я дала ей лекарство, а ты дай время. Умоляю.

Шерр ушел, не сказав больше ни слова. Мне оставалось только гадать о том, какое решение он принял.

Глава 20

Слуга выглядел не важно: на рабочем жилете засохли капли чего-то темного, на волосах и рубашке слой пыли. Лицо уставшее, осунувшееся, но глаза при этом горели шальным огнем.

— Что там происходит? — спросила я, принимая поднос с едой, — я слышала гул и грохот.

— Генерал Шерр лютует. Приказал никого не впускать в замок, спалил в городе несколько лавок. Только по счастливой случайности никто не пострадал. Потом он засел на крыше в драконьем обличии и следил за тем, чтобы никто не проник во дворец.

Он все-таки меня послушался! Поверил в то, что девочку можно вылечить. От облегчения по щекам покатились слезы.

— Попытка были?

— Были и не раз. Он так злился, что обрушил половину крепостной стены. И не подпускал никого, пока…

— Пока что? — с замиранием сердца спросила я.

— Пока девчонка не пошла на поправку, — восхищенно сказал слуга, — просто взяла и пришла в себя. Попросила шоколада и, как всегда, устроила скандал, не получив желаемого.

Я все-таки сделала это. Спасла мелкую.

Прижала ладонь груди, опасаясь, что сердце проломит ребра изнутри. Меня аж побрасывало от возбуждения, хотелось бегать по камере и визжать от радости. Жаль я не умею делать колесо, иначе бы покрутила.

— Сегодня она уже носится по комнате и орет, требуя, чтобы ее выпустили гулять.

Девочка моя, гадкая. Я все-таки к ней привязалась, несмотря на то что противнее ребёнка трудно представить.

— Больше никто не заболел?

— Все сферы белые. Эйрон Шерр в полном здравии, только злой как черт. Сегодня в замок возвращается император. Пока только он. Хочет разобраться как так вышло, что его дочь справилась, — он отпер дверь, — идем, мне велено привести тебя.

Выходя из камеры, я нервничала. Мне предстояло встретиться с императором и признаться во всем. В том, что на самом деле я вовсе не уроженка Кряженок, а попаданка. В том, что переболела хмарью. Но меня больше беспокоило, что сказать насчет рекомендательного письма. Ведь тогда придется рассказывать и про старого Оллина, и про то, что я хотела украсть Рубиновую Слезу.

Мы поднялись всего на один пролет, а после этого свернули в другой проход, не тот которым я пользовалась обычно.

— Так ближе, — коротко пояснил он, — и нет посторонних.

Я шагала впереди, стараясь не споткнуться на высоких ступенях, а за мной шел нервный слуга. Он то дергал меня за руку, вынуждая остановиться, то останавливался сам, испуганно осматриваясь и прислушиваясь.

Он был странным.

— Что с тобой? — я все-таки не выдержала.

— Знаешь, никто не может понять, как выздоровела девочка.

— Молодой организм. Сильный. Вот и выкарабкалась, — я пожала плечами.

— Моя дочь была всего на год старше. Она была ловкая, выносливая и все время проводила на свежем воздухе, — как-то зло сказал он, — а хмарь скрутила ее за несколько дней.

— Значит, Есмине просто повезло.