Попаданка для Лунного Императора

Когда я собиралась прогуляться по саду, чтобы найти лягуха и расспросить его о магии, увидела в другом конце коридора Диаруского. Причём мужчина явно увидел меня, более того – искал. Он улыбнулся и уверенной походкой направился в мою сторону. А я… я точно вспомнила, что император запретил мне с ним общаться, но это полбеды… главная сложность состояла в том, что он хорошо знает не только саму Теанию, но и Санморин, поэтому списать мои странности на обычаи и диалект чужой страны не получится.

И я… да, я банально сбежала. Подхватила юбки и бегом направилась обратно. Один поворот, другой, широкая, но немноголюдная лестница, три комнаты, стоящих анфиладой, и долгожданная ниша, в которой я смогла спрятаться. Максимально вжалась в тень и притихла – с моего ракурса просматривался узкий просвет проходной комнаты, поэтому я бы точно увидела Диаруского, если тот погнался за мной. Пересижу минут десять-пятнадцать, а потом пойду гулять в парк.

А если портал здесь? Мало ли, глядишь, меня сюда само провидение привело? Я начала оглядываться, когда услышала голоса, и вновь замерла.

– …Вы же понимаете, мьен Абрахам, что это зелье – королевская собственность, – произнёс смутно знакомый голос, который свойственен людям пожилым, со скрипучими нотками и долей усталости, – я не могу так просто отдать его вам…

– Вы ведь знаете о моём статусе и средствах. Готов щедро заплатить! Мне нужно спасти её! – отозвался молодой человек, с горячими акцентами, свойственными молодости.

– Кого, бога ради? – спросил старик, и они как раз остановились у ниши, где я пряталась.

Хоть бы не вошли!

– Вам это знать не обязательно, мьен Прайм.

И тут я вспомнила, где уже слышала этот голос и это имя. Это же придворный целитель! Как же я сразу не узнала его?

– Мьен Абрахам, если ваша жена больна, то вы можете запросить императорскую поддержку – официально, встав в очередь, тогда вам выдадут зелье. Я лично осмотрю вашу жену, подтвержу необходимость принятия лекарства и тогда…

– Это не жена! – горячо откликнулся мужчина и будто смутился, продолжив уже заискивающим тоном: – Это… моя близкая подруга. Она неизлечимо больна. Я не могу официально просить зелье Семи печалей, но готов купить его у вас за любые деньги.

– Я…

– Мьен Прайм, соглашайтесь. Я ведь могу поговорить с вами иначе. Уверен, вы сможете объяснить императору пропажу какого-то одного зелья…

– Хочу напомнить, мьен Абрахам, что это зелье готовится раз в семь лет, когда Золотой лес оживает в Солнцелунную ночь и распускаются семь прекрасных цветов. Именно из них готовится снадобье, способное излечить любые болезни. И ингредиентов так мало, что получается всего несколько склянок. Они – на вес золота!

– Об этом я и толкую. Мне от вас нужны лишь цифры – тот самый вес, о котором вы упоминали. Я обменяю честь по чести.

Мьен Прайм вздохнул, а после – это я видела отчётливо – достал что-то из-под балахона.

– Положите в двести раз больше золота, чем весит этот флакончик, на мой счёт в императорском банке, – прошептал старик, наклонившись. – Иначе… вы сами знаете, на что я способен.

– Разумеется, магистр, – кивнул молодой человек. – Не забуду вашу доброту! К завтрашнему утру золото будет у вас.

Разговор прервался, и удаляющиеся шаги сигнализировали, что пора выходить. Посидев ещё минут пять, обдумывая услышанный разговор, я вышла. И тут же попала в руки Диаруского.

– Какая встреча! Вы там одна? – спросил мужчина, пытаясь заглянуть через моё плечо.

– Нет, она со мной, – раздался рядом голос.

Глава 7

Место встречи изменить нельзя! Видимо, это излюбленное место всех придворных – неприметная ниша в этой части дворца. Я буквально всем телом ощущала напряжение двух мужчин: одного – законного супруга Теании и второго, судя по слухам, любовника. И единственное возникшее сейчас желание – это тикать. Но увы, мой побег никто не оценит.

Император вежливо улыбнулся Диарускому, а тот склонил голову в знак почтения. Воздух был настолько тяжёлым, что впору его было резать ножом и выдавать каждому порционно, а лучше всего сразу отдать мне – от перенапряжения я готова была хлопнуться в обморок.

– Вы устраиваете свидания со своей супругой в укромных уголках, Владыка? – спросил Диаруский с лёгким намёком на иронию. – Как… необычно.

Ладно, вру. С толстым намёком. И Лейард неожиданно развеселился, притянув меня к себе за талию, но не фривольно, нет, а так, как это может сделать правитель целой страны – властно, уверенно, лишь слегка, однако ни у кого бы не возникло сомнений, чья я жена.

– И абсолютно праведно. За это нельзя угодить на плаху, как например, за встречу с чужой супругой в этих же укромных уголках, не правда ли?

Откровенная угроза. Однако на губах императора по-прежнему улыбка. Улыбка – его самое страшное оружие. Он умеет одной своей улыбкой, приправленной угрозой, облечённой в иронию, согнать всю краску с лица Диаруского и заставить того отступить на полшага назад.

– Тогда не смею вам мешать, мой император.