Попаданка я и моя драконья семья

Предательница! И мандрагора тоже хороша! Духи стихий с умилением смотрели на нас, точно родители, осознавшие, что их детки выросли.

* * *

Я согревалась в ванне, пока ко мне не вернулась магия. Когда Шандор предложил сплести заклинание в первый раз, у меня ни черта не вышло.

Ох и перепугалась же я!

Дурацкое ощущение, словно ты только что научился различать цвета и внезапно снова стал дальтоником. Шандор не дал мне запаниковать и терпеливо объяснил, что это последствия ментального блока. После того как мне удалось задействовать «Лирак», мазнув световым лучом по стене, Шандор заверил, что я точно пойду на поправку, и вытащил из воды. Вот как была в промокшей одежде, так и понес в спальню. К тому моменту, как мы добрались до кровати, юбка с блузкой высохли.

Тревога из-за возможной пропажи дара отошла на второй план, уступив место более жарким переживаниям.

– Нервничаешь? – проницательности Шандору было не занимать.

– Есть немного.

– Со временем все наладится.

– Так я не магию сейчас имела в виду, – еле слышно прошептала я, чуть ли не носом уткнувшись в грудь дракона.

– Я тоже, Ариана. Я тоже. Знаешь, чего мне сейчас безумно хочется?

– А можно я промолчу?

Низкие чувственные нотки в голосе дракона, стук его сердца и нежность объятий прямо-таки намекали на ответ. А непосредственная близость постели делала желаемое вполне осуществимым.

– Интересно, все девушки с Земли такие распущенные или это только мне так повезло?

От возмущения я не нашлась, что сказать! Это я-то распущенная?! Да я всего лишь хорошо подкованный теоретик!

Шандор опустил меня на постель так бережно, словно я была отлита из тончайшего стекла и могла рассыпаться от одного прикосновения. В какой-то степени так оно и было. Сладкое томление, накатывающее еще в ванне и вытесненное страхом потерять магию, словно пробудилось. Пульс подскочил, и сделалось очень жарко. Хотела зажмуриться, чтобы хоть частично сбросить это наваждение, но не могла отвести взгляда от Шандора.

Впервые в жизни я так бесстыже рассматривала мужчину и наслаждалась тем, что видела. Шандор был великолепно сложен, живая эротическая фантазия, но заводила меня ни гора мышц, ни легкое сияние обнаженной кожи, а то, как этот странный мужчина реагировал на меня. Я чувствовала, что и у него безумные проблемы с самоконтролем, и все-таки он держался, хотя сила его желания не оставляла сомнения. Шандор не повалил меня на кровать, чтобы одним резким движением взять то, что и так считал своим, он словно давал мне возможность самой сделать первый шаг. Уступить было так легко. Я даже не сомневалась, что мне понравится, но… что дальше? Я вернусь домой и буду горевать по утраченному?

Шандор тонко чувствовал мое настроение. Стоило ему измениться, как из его груди вырвался тяжелый вздох. Дракон опустился на край кровати и, убедившись, что я осталась лежать на месте, а не шарахнулась в сторону, осторожно растянулся рядом.

– Расскажи мне о своем мире.

Просьба была до того неожиданной, что я на мгновение забыла, что он обнажен.

– Что именно ты хочешь узнать?

– Как сделать так, чтобы ты захотела стать моей.

Эм! Это он так мило называет ритуал ухаживания?

– Так чем же я могу тебя завоевать? Расскажи мне… – неожиданно Шандор сел на постели и, схватив меня за ногу, притянул к себе. – Лежи смирно. В ванне ничего не было видно из-за проклятущей пены. Хм… – уловив мое смятение, он хитро улыбнулся. – Я всего лишь хотел убедиться, что ожоги не оставили следов. А ты о чем подумала? Да, милая, ты очень распущенная девочка. Оставайся такой же. Мне нравится.

И ему нравилось не только это. Выяснилось, что дракону пришлись по нраву и мои ноги. Он осматривал их так долго, что я не выдержала и попыталась прикрыть их юбкой.

Не вышло.

Приподняв правую, он прижал ступню к своей щеке и прошептал:

– Никогда не перестану винить себя за ту боль, которую невольно тебе причинил. Все серебряные умеют закрываться от нашего огня.

– Ты выяснил это на примере Садара?

– Нилиана Серебряная успела многое передать своему сыну. А потом об их встречах узнал отец.

– И как он поступил? – спросила я, страшась услышать ответ.

Ведь от него в какой-то степени зависела и судьба юных ан-даров из деревни.

– Он сделал все, чтобы они виделись как можно реже.

Вот, значит, как. Примерно это я себе и представляла. Мать Садара покинула Гардонор, потому что после смерти Повелителя она здесь стала никому не нужна.

– Не грусти. – Шандор провел пальцем по моей щеке, и я поняла, что плачу. – Я не стану тебя ограничивать в занятиях магией.

– И позволишь снова взглянуть на алтарь Алуны?

– Исключено!

Я распахнула глаза и села на постели. Шандор снова превратился в бронзовое изваяние, суровое и непоколебимое. Но и я не собиралась отступать.

– Я серебряная, Шандор, и хочу выяснить природу своей магии.

– Богиня Алуна убивает нас. Я не вправе рисковать своей стаей из-за твоего любопытства.

– Да поймите же, Алуне невыгодна гибель драконов! Вы все ее дети!

Шандор налетел на меня смерчем, повалил на кровать и, грубо подмяв под себя, зло прошипел в лицо: