Попаданка, которая гуляет сама по себе

— Кошеты, — тихо произнесла Дранкива, поднимая глаза и счастливо глядя на Таню, — у нас это называется кошетами. — Долго молчала, сомневаясь, спросить или нет, но потом всё же поинтересовалась: — А ты так и других сможешь…ну, передать образ? — Таня кивнула. — Это хорошо. — В её глазах зажглась надежда.

— Я нарисую для тебя любого, кого покажешь, — пообещала Татьяна.

И тут произошло невероятное: Дранкива от смущения вдруг "покраснела", если конечно так можно назвать насыщенный серо — зелёный цвет на её щеках.

— Спаси — и — ибо! — признательно кивнула орчанка, осторожно вырывая листок со своим портретом из тетради. Достала из сумки толстый фолиант и бережно вложила в него рисунок, но возвращать обратно не стала, а притянула к себе и крепко сжала в руках. Потом спросила: — Ты у ректора уже была?

— Нет. За мной никто не приходил. — Татьяна надела сумку через плечо, в точности как орчанка. — А я ждала всё утро. Ты ведь меня предупредила.

— Да не может быть! — У Дранкивы глаза сделались огромными. — Патруль обязан был сообщить о ночном происшествие! — Улыбнулась своим мыслям: — Вот это я понимаю — впечатлились зрелищем! — Таня почувствовала, как при этих словах у неё загорелось лицо. — Хотя нет, всё равно невозможно! Наверняка сообщили, а ректор занят, потому и не вызвал тебя. Но ты не думай, тебе всё равно ещё предстоит разговор о твоих ночных похождениях. Такое никому с рук не сходило. Никогда!

— Почему? Что я такого сделала? — Таня надула губы. — Я не хочу к ректору!

— Ты бродила в ночи, а это время шахкхаров. Во тьме им не нужно отражение, чтобы увидеть тебя, им достаточно шёпота, чтобы отравить твою душу.

— Та — а — ак, — протянула Таня. — Ну и кто это такие, эти ваши шахкхары? Ты уже второй раз их упоминаешь. Почему нужно бояться, что они меня увидят?

— Не только тебя, — орчанка грустно улыбнулась. — Они могут любого из нас увидеть. И слабый духом падёт. Но об этом потом, всё потом. Сейчас нам нужно идти в столовую и позавтракать, потому что от обеда мы откажемся. — Схватила за руку Таню и потащила за собой на выход из комнаты. — Никто не станет есть перед физподготовкой.

— Подожди! — Таня настойчиво потянула свою руку из ладони Дранкивы. — Я прошу тебя, ответь всего на два вопроса: кто такие шахкхары и как это связано с тем, что в академии отсутствуют зеркала и другие отражающие поверхности. У вас даже стёкла в кабинетах странные.

— На наш язык шахкхар переводится как мятежный дух, но это скорее больше похоже на безумие. Бестелесная сущность, ищущая, неугомонная, вечно блуждающая и томящаяся в ожидании тела, в котором ей позволено существовать всего восемнадцать лет.

Татьяна замерла. Что — то из того, что она только что услышала, всколыхнуло всё нутро, заставляя сердце биться как сумасшедшее. Какая — то мысль крутилась в голове и не давала покоя. Она будто прикоснулась к чему — то важному, но вот только к чему? Этого она не могла понять.

— Говоришь, их жизненный цикл в чужом теле восемнадцать лет, — очень тихо то ли повторила, то ли спросила Татьяна. Дранкива кивнула. — А что случается с телом, когда мятежный дух оставляет его.

— Тело без души — это всего лишь пустой сосуд, оно просто погибает. А шахкхар идёт дальше и ищет для себя новую оболочку. Но много веков назад все расы объединились и вытеснили их за грань реальности, запечатав там навсегда. Вот только они всё равно нашли способ пробираться в наш мир…через отражения. Поэтому ты не найдёшь зеркал в этом мире, они под великим запретом. Более того, запрещено смотреть на себя даже в отражении на поверхности воды, и все предметы сделаны специально такими. — Строго посмотрела на девушку: — Нам и правда нужно уже идти. Давай пока все вопросы отложим на потом.

Орчанка быстрым шагом направилась на выход, Таня бросилась следом:

— Дранкива, ещё один вопрос: как я выгляжу? — Таня едва поспевала за ней. — Опиши меня, пожалуйста.

— Ну — у — у, — Дранкива скосила глаза и с любопытством посмотрела на девушку. — У тебя есть глаза, нос, рот и уши. В общем, нормально ты выглядишь.

Таня остановилась и в недоумении взирала не удаляющуюся орчанку.

— Ну, хотя бы скажи, какого цвета у меня глаза? — Перекинула косу на грудь и потрясла ей. — Цвет волос — то я знаю, они чуть ярче, чем шерсть на ногах. Я грязно рыжая, а была ведь раньше платиновой блондинкой с глазами цвета неба.

Дранкива остановилась и изумлённо посмотрела на Таню, её чёрные глаза чуть сузились, словно она пыталась примерить к ней только что описанный образ.

— У тебя глаза такого же цвета, как твои волосы, — небрежно бросила Дранкива, её совсем не тронул тот ужас, который был написан на лице девушки.

— Что, рыжие, что ли? — Таня понимала, что бесполезно требовать более подробного описания или каких — то уточнений, но ничего не могла с собой поделать. — Прям совсем такие? — снова потрясла косой перед лицом орчанки.