Попаданка. Любовь сквозь века

— Зов, Ричард. Обычный зов голодной дриады. На меня не действует, так как я — женщина.

— И… Что делать?..

Да вот если бы я знала…

— Тебе — дать себя вырубить.

— Чтобы они сожрали меня бесчувственного?

— Не вопрос. Иди. Пожелаю им приятного аппетита.

Колебался Ричард не дольше трех секунд, потом решительно шагнул ко мне.

Успокоив обоих мужчин, я тяжело вздохнула, достала из сумки нож, задрала рукав и уверенной рукой сделала надрез на локтевом сгибе. Первые капли крови упали на бетон. Я зашептала нужные слова. Кровь полилась сильней. Последнее, что я заметила, теряя сознание, — скользнувшую ко мне тень нужного роста. Тень выругалась, я ушла в небытие.

— Я ж вижу, что ты очнулась. Лизка, хватит дурью маяться. Посмотри на меня.

Приходить в себя не хотелось, да и незачем было, там, в беспамятстве я наслаждалась давно ожидаемыми покоем и тишиной, но нудный голос дражайшего родственничка, судя по всему, свободно мог достать меня и на том свете.

Я нехотя открыла глаза. Дядя, усталый и явно не выспавшийся, сидел на стуле возле моей койки. Итак, палата реанимации, как прозвали эту комнату мы с агентами, хотя на реальную реанимацию она ни в чем не была похожа.

— Мало тебя пороли в детстве, ой мало, — тяжело вздохнул Лори Унрен, мой любимый дядюшка. — Может, Ивара вызвать, а? пусть исправит упущение?

Я мысленно представила отца с ремнем в руке и себя в нужной позе и вздрогнула.

— Мозги свои ты где забыла? — продолжал, не обращая на меня внимания, Лори. — Хорошо, Мартин с повинной пришел. Сам, кстати. Ты почему промолчала? А если бы Эдгар с отрядом в командировке был? Вас троих уже обглодали бы.

Я хотела задать вопрос, но вместо звуков из горла вырвались хрипы. Под носом мгновенно появился стакан с водой. Несколько глотков, и жизнь сразу показалась прекрасной.

— Как ты Алекса отпустил? — спросила я, напившись.

— А то он меня спрашивал, — проворчал мой непосредственный начальник. — Демонстративно положил на стол уведомление об отпуске за свой счет и сбежал. А через полчаса ко мне Мартин нагрянул. Чем они тебя «купили»?

— Кредит и собственный транспорт, — честно призналась я.

Лори красноречиво посмотрел на любимую племянницу.

— Дура ты, Лизка.

Я даже спорить не стала.

— Братец твой отстранен от дел месяцев на пять-шесть без возможности пользоваться порталами. Пусть посидит дома, подумает о своем поведении. Руководству я доложил, как оклемаешься — обоих на ковер вызовут. До дома доберешься? Или на ночь останешься?

— Доберусь, — кивнула я. — Лори, а что с парнями?

— Да что с ними сделается, — скривился дядя. — В соседней палате отлеживаются. Увидеться не дам.

Ну и ладно. У меня и без того дел много…

До дома меня довезла заплаканная, совсем недавно перенервничавшая из-за моей пропажи Сара.

Клятвенно уверив любимую подругу, что до завтра точно не помру, я осталась одна в квартире. Тщательно проверив комнаты на любые камеры слежения, я довольно усмехнулась, скинула с плеча сумку, покопалась в ней и положила на пол две деревянные палочки.

— Верой служи, правду говори, закон соблюдай, хозяина не предавай, — проговорила я нараспев формулу закрепления сотрудничества.

Уже через пару секунд в квартире появилась моя «добыча»: маленький, ловкий, в данную минуту всклокоченный и грязный, домовенок, которого я почувствовала во второй избушке. Взрослому домовому малыш был в тягость, я же отчаянно нуждалась в помощнике дома. Сделку заключили ночью, пока мои ничего не подозревавшие спутники нежились в объятиях Морфея.

— Твои владения, — я сделала рукой приглашающий жест и ушла в спальню, давая возможность новичку освоиться самостоятельно. Кредит и транспорт — это, конечно, хорошо, но и о собственной выгоде никогда нельзя забывать.

Эпилог

Несколько дней я приходила в себя дома, радовалась отдыху, мечтала, куда потрачу освободившуюся сумму, потом нас с братом наконец-то вызвали «на ковёр» к «высокому начальству» — директору Академии.

Итогом трёхчасового разбирательства стало отстранение Мартина на год от любой работы в «аське», плюс — выговор в личное дело и полный запрет на это время на перемещения куда-либо вне стен города. Я отделалась месячным отпуском и устным порицанием. Что ж, не так страшно, я, если честно, думала, что будет хуже…

— Так что там с делом о контрабанде? — мы с Сарой сидели в моей комнате, снова в пижамах, с подушками на полу, пили виски, закусывали сыром и мандаринами. На этот раз пижамная вечеринка грозила перейти в банальную попойку.

— Да что, — пожала плечами подруга, делая маленький глоток из небольшой хрустальной рюмки, — тот убитый, как выяснилось, был торговцем, местным, через него эти два дурака планировали реализовывать вещи. Но он оказался чересчур любопытным. Вот и…

— Класс, — пробормотала я, опрокидывая в себя уже четвёртую рюмку, — теперь агенты без малейшего стыда убивают местных жителей. Надеюсь, их отстранили?

— Не просто отстранили, — Сара задумчиво прожевала дольку мандаринки. — Их отправили на одну из окраинных планет на пожизненное поселение.