Попаданка, открой свое сердце

Рэм придирчиво осмотрел свою ногу, а после сказал, что все в порядке.

А Настя еще раз магическим зрением посмотрела на эту груду украшений. Она дымилась черным дымом, который почему-то не уходил вверх. На высоте 2-3 метров он делал петлю и спускался вниз и облачным удавом полз вглубь сада.

– Рэм, ты все знаешь в этом саду? Что там? – спросила девушка и указала рукой в том направлении, куда уползала дымчатая змея.

– Посадки, да беседки— сквоки (что-то вроде небольших лабораторий-мастерских по изготовлению лекарств на месте). Мия лучше знает это ее «резиденция», она там часами пропадает.

– Хант, нужны дрова, чтобы сжечь эту дрянь. Пойди, поищи… – сказала Настя на автомате, а сама поплелась, влекомая любопытством, вслед за дымчатой змеей.

– Какие дрова?! Ты что собралась жечь металл? – переспросил Хант, но увидел лишь спину девушки.

Она шла, не отдавая себе отчет, словно что-то ее влекло вглубь сада.

– Нэс, стой! Ты куда! – крикнул он и побежал за ней.

– Ты это видишь? – спросила Настя Ханта, когда он ее догнал; она показала на черный дым.

– Что вижу? – переспросил мужчина, ведь со стороны это выглядело, как жест в пустоту.

– Неважно… – ответила девушка, – походе мы пришли.

Черный дым упирался и проникал внутрь небольшой беседки-домика. Окна с двух сторон в пол и такая же прозрачная дверь. На которой висел замок. Окна совсем не скрывали того, что в этой беседке стоял широкий стол, несколько стульев, висели полки. На столе была навалена какая-то посуда и инструменты для обработки растений, приготовления снадобий. В общем, ничего особенного, и зачем здесь замок?

Но черного дыма не видно, хотя снаружи он активно проползал внутрь домика.

Настя постояла перед дверью, смотрела на амбарный замок, но она так и не решилась, хотя бы попытаться открыть дверь. Замок казался таким внушительным.

Она сняла с себя одну перчатку и завязала ее вокруг дверной ручки. Вторую заткнула за пояс

– Хант, ты запомнил дорогу сюда? – спросила она у недоумевающего Ханта.

– А чего запоминать то!.. Прямо, прямо, поворот (налево) и вот…Мы недалеко ушли.

Ну хорошо, что недалеко. А теперь давай уничтожим то, что собрали.

– И как ты это собираешься сделать?

– Это надо сжечь! – сказала воодушевленным голосом Настя.

– Как? Металл? Если его плавить, то только в домнах или жерле вулкана Ворчуна…

– А ночью змея Мии отлично горела и на свечах, – сказала слегка обиженно Настя.

– Ночью? И как ты это сделала? – с сомнением в голосе переспросил мужчина.

– Как, как…– и девушка рассказала, как она ночью сжигала украшение Мии.

– А ты что-то говорила при этом? – все также сомневаясь, переспросил озадаченно Хант.

– Ну, напевала какую-то детскую песенку, чтобы костер горел ярче, – ответила она.

За разговором они незаметно для себя вернулись и подошли к оставленной груде украшений.

Здесь стоял злой Рэм.

– Куда запропастились голубки? Здесь вообще то недоделанное дело есть, – сказал он раздраженно.

– Где Мия и Зи… Зименея? – переспросила Настя с непроницаемым лицом, не обращая внимания раздражение градоначальника.

– Они в храме. Великая Врачевательница – лечит, а Мия раздает оставшимся больным искры анистрата. Я и не думал, что в храме такие внушительные запасы этих артефактов…

– Скажите жрицам, пусть они подойдут ко мне, как закончат.

Рэм фыркнул что-то себе под нос и демонстративно развернулся, ушел в Храм.

– А я закончу здесь. Ну, что Хант, ты не веришь, что это можно сжечь? – девушка пнула по куче украшений, но тут уже она схватилась за свою ногу.

Настя почувствовала, как что-то ее укусило, будто хотело вцепиться в ногу, но не успело.

Она еще раз взглянула на эту груду украшений. Потом достала из-за пояса вторую перчатку. Хотела было сказать – «Махмуд, зажигай», – но быстро смекнула, что Хант ее не поймет, просто попросила его поджечь перчатку, чтобы та послужила фитилем для розжига костра.

Девушка протянула руку со свисающей вниз перчаткой. Хант щелкнул пальцами и просто поджег ее с одного конца.

Настя положила горящую перчатку сверху украшений. Но та стала быстро затухать.

– Нееет! Гори же! Хант, нужно чтобы она горела! – закричала в отчаянии девушка.

Настя стояла и заламывала руки, в отчаянии кусала губы. Смотрела, чуть ли не плача, на то, зажжённый огонек становится все меньше.

Мужчина поднес руку к затухающей перчатке. Она вновь стала разгораться. Но Хант резко дернул руку назад и сказал:

– Нэс, тебе лучше вспомнить, что ты там напевала!

Хант прижимал к груди руку, которая висела безвольной плетью, и казалось, что совсем не может двигаться. Мужчина пытался ее размять, чтобы она снова стала его хоть немного слушаться.

А перчатка снова стала слишком быстро сгорать и затухать. Пока Хант держал руку над костром огонек бодро горел, но стоило ему только отвести руки, пламя на глазах угасало.

– Давай попробуем вместе… – Настя положила руку на плечо к Ханту, – поджигай снова, – и девушка стала шептать знакомое заклинание на передачу магической энергии.