Попаданка по-эльфийски

Слова произносились, как торжественная речь. Младший Грэт пафосно махал руками. Его голос так и сочился ядом, а во мне закипал гнев, покалывая в кончиках пальцев, выбрасывая в кровь адреналин, от чего закружилась голова.

— Вечно первый, обожаемый всеми чемпион, бабник, какого еще поискать, слащавый мажорчик, разбрасывающий деньги направо и налево! Крутые быстрые тачки, красивые девчонки в постели, моднявые шмотки от известнейших брендов! Всегда хотел быть лучше и лучшим во всем! — и добавил уже тише, видимо, чтобы услышала только я. — Вот первым он и отправился в мир иной!

— Николас! — зло окрикнул брата Морис. — Закрой пасть, пока я тебе ее раз и навсегда не зашил.

Но Николас даже ухом не повел в сторону брата. Он приблизился ко мне, нависая. Хоть он и был всего лишь выше на голову, но казалось, что передо мной стояла огромная ледяная скала. И тихо прошипел в ухо:

— Нет теперь верной псинки, конфетка. Кто же теперь встанет за тебя? Братья твои мне не помеха, — злая усмешка. — Уже сегодня ночью я поимею твою тушку во всех позах. Жаль, конечно, пользованный товар, но я не из брезгливых. Давай отметим начало наших отношений страстным поцелуем. Уверяю, Александр так не мог.

От звонкой пощечины у меня заложило уши. Николасу было хуже. По крайней мере, я на это надеялась, любуясь красным следом от моей ладони на бледной щеке. Парень шокировано замер, приложив пальцы к пылающей коже. Широко распахнутым глазом Николас смотрел на меня, словно видел в первый раз. С этим выражением лица он слизнул капельку влаги с накрашенных черной помадой губ. Младший Грэт закрыл глаза, смачно причмокивая. Он сбросил с плеча руку старшего брата и сказал на прощание:

— Скоро увидимся, сладкие.

Когда братья Грэт скрылись в толпе, напряжение покинуло нашу компанию. Лев спросил о моем самочувствии, на что получил положительный ответ. Хотя ладонь еще горела от удара.

— Алена! — обеспокоенно позвал Денис. — У тебя по руке кровь течет.

И правда. Я сразу не ощутила саднящую боль на ладони. Теплая рубиновая струйка стекала по пальцам. Белом платком перевязала ранку. Лев предложил отвести в медпункт. Ден и Игорь в один голос согласились с одним из организаторов гонок.

Махнув рукой, Лев повел меня в маленькую каморку врача. Его брат, молодой интерн, оперативно обработал рану и аккуратно замотал ладонь. Она оказалась крохотной, но болела так, как будто мне руку насквозь проткнули. На вопрос где так умудрилась, я не нашла ответа — самой интересно узнать как так получилось.

Пока мне оказывали первую медицинскую, на стадионе началась первая часть прощального вечера. Организаторы и близкие друзья говорили и Саше только хорошее. Я прикусила дрожащую губу, чтобы не разрыдаться в голос.

Улыбнись миру клыкастою улыбкою своей (6.4)

Сидя на трибунах стадиона, я смотрела на выезжающих на старт гонщиков и потирала поцарапанную руку. Ранка продолжала саднить и, казалось, жгло всю ладонь. Молча следила за расстановкой участников заезда. В первом ряду гудели моторами мои братья и лучшие друзья Саши. В хвост медленно заехал последний участник. Двухколесные железные кони, как обычно, не светились от подсветки или от отражающих наклеек.

На стартовую линию вышел Лев. Он в очередной раз произносит прощальную речь, но я особо не вслушивалась. Все мое внимание было направлено на последнего гонщика. Игорь тоже каждую секунду озирался на него. Одетый полностью в черное, на черном байке нервно нажимал на ручки газа. Ему явно не терпелось зажать газ до упора, нестись между соперниками. В этом же нет смысла — это просто дружеский заезд в честь хорошего человека.

В пальцах до сих пор покалывало от гнева. Николас Грэт не имел НИКАКОГО права ТАК говорить о Саше. Как же противно от таких людей, которые готовы облить других помоями, выставляя себя, любимого, в лучшем свете. Как вспомнишь, так сильнее начинаешь закипать. Убила бы на месте.

Гул старта, словно раскат грома в ясный день, неожиданно прогудел, заставляя выплыть из нехороших мыслей. Участники рванули с места, Игорь проехал первые десять метров на заднем колесе. Но все таки быстро они не гнали. Не больше шестидесяти километров в час. Правил держались почти все. За исключением одного единственного участника. Мотоциклист в черном молнией пролетел между ровными рядами. Из-за него трое новичков не справились с управлением и въехали в ограждение. Недовольные крики, возмущенные возгласы полетели в спину гонщика. Из громкоговорителя прозвучал голос главного организатора. Тимур Родионович, наш босс, крыл многоэтажным матом возмутителя спокойствия, обещал ему "спокойный и рассудительный" диалог, перечислял знакомые ему позы камасутры, в который будет проходить разговор.

Но гонщику было плевать на все слова. Неизвестно что было в голове у парня, когда он ускорился. Не сбавлял скорости даже когда входил в поворот, чуть ли не касаясь плечом асфальта. Запах паленой резины неприятно пощекотал нос. Я пару раз чихнула, закрывая глаза.