Попаданка по контракту, или Договор на обучение

– Не знаю, у меня не было Истинного,– смутилась пышная дама.

– А откуда тогда такие познания про чувства мужчин? – я с сомнением покосилась на Вэлму. Неужто мужиком была в прошлом? А что? Чем черт не шутит.

– Ой, у меня брат встретил свою Истинную, это он мне все рассказал. А девушке подскажет браслет. Но как он подсказывает, никто не знает. Но я знаю, что девушка может не принять своего Истинного. Ну, а вот чтоб мужчина не принял, я ещё такого не слышала,– задумчиво протянула дама, а я облегченно выдохнула.

Ну, это им, наверно, нормальные Истинные попадались. А вот свалится такая, как я, и сбежит мужик с рисунком на груди, придерживая тапки.

Определенно, Вэлма была мне полезнее этого примороженного ректора. И почему он мне столько интересно не рассказал?

– Это,– я указываю рукой на одежду,– надо подогнать для меня, – а в голове зреет коварный план.

– Да, я сейчас принесу все принадлежности и помогу вам,– сиделка полна решимости организовать подгон одежды, но она мне будет только мешать.

– Ты принеси, пожалуйста, а я сама все сделаю. Ты устала, наверно,– я бы хотела выпроводить Вэлму поскорее.

– Ой, что ты, я совершенно не устала,– или она реально глупа как пробка, или великолепно прикидывается дурочкой. Ну ничего, подгоняй и ушивай, я все равно потом сделаю по-своему.

Пока Вэлма ходит за швейными принадлежностями, я вчитываюсь в договор. В нем просто сказано, что я должна соблюдать правила по ношению формы академии, указанные в уставе. К этому моменту возвращается сиделка и с воодушевлением садится за шитьё.

– А где я могу почитать устав Академии?– я отвлекаю даму от ее занятия, а женщина кивает на книгу, лежащую на прикроватной тумбочке.

Вот же черти полосатые, подготовились «от и до»! Беру книгу и ищу раздел «про форму одежды», а сиделка с одобрением посматривает на меня, видимо, думает, что я прям рвусь ознакомиться с правилами Академии. В уставе чёрным по белому, вернее, темно-синим по серому написано, что студенты женского пола носят юбку серого цвета и блузку белого цвета. Ни фасоны, ни длина не указаны. О, так это не хило развязывает мне руки.

– А форма в единственном экземпляре? – снова отвлекаю Вэлму от шитья.

– Нет, что ты. Три юбки, три блузки и спортивная форма,– дама указывает на сундук, – Здесь все, что понадобится тебе для учебы.

Я только сейчас сообразила сунуть нос в сундук. Там были свитки, книги, что-то наподобие тетрадей, то есть просто листы, прошитые сбоку, баночки с чернилами и перья. Мамочки, как я писать-то этим всем буду? Из одежды мне причиталось: пять панталон, два корсета, пять нижних блуз, что-то типа комбинаций, три сорочки чудесного фасона, как на мне сейчас. Ещё лежало две блузки, такого же белого застиранного цвета, как и та, что была сейчас в руках у Вэлма, и две юбки. «На тебе, Боже, шо нам негоже» – вот как можно назвать этот набор монашки-развратницы. Почему монашки? Потому что упаковано все и закрыто, прям как монашеская ряса. Почему развратницы? Потому что: что ж надо выдать этакое, чтобы в этом убожестве привлечь мало-мальски приличного мужика.

Я полезла дальше в сундук. Из обуви были представлены ботинки на толстой подошве, домашние туфли и балетки. А и ещё странные тапки. Типа тех, что в гроб кладут, на резиновой подошве, но сверху в тонкую сеточку. И самым большим шиком была спортивная одежда. Посмотрев на эти штаны, а они выглядели хуже советских треников с вытянутыми коленками, я поняла, что мужика мне не видать как своих ушей и моего прекрасного носа после пластики. Потому что на такое чучело никто не посмотрит, не то что, пардон, решится заглянуть, что же за сокровище прячется под этим тряпьем.

– Давайте примерим,– Вэлма, светясь от счастья, протягивала мне блузку. – Я помогу. И корсет наденем, и нижнюю сорочку.

Наверно, на моем лице был написан ужас, потому что сиделка перестала напирать на меня с блузой наперевес, а удивленно приподняла брови, отчего ее глаза стали ещё больше.

– Давайте завтра, а-а-а?– я не хотела обижать женщину, но и трясти своими телесами перед ней не хотела. Хотя она, наверно, все уже видела, когда облачала меня в сорочку-футляр. – Вы оставьте бабушкин сундук здесь, а завтра мы со всем разберёмся. Спать хочу, не могу,– врала просто, как могла. Ну, хотя не совсем врала, на тело наваливалась усталость и начали возвращаться болевые ощущения.

– Почему бабушкин сундук? Это ваш сундук. Ох, я ж совсем забыла…,– и Вэлма метнулась к склянкам, неся мне новую порцию обезболивающего. – Вам на адаптацию даётся от трех до пяти дней, но вы и так много пропустили, вам надо скорее вливаться в учебный процесс. Тем более у нас будет бал через три дня, – и сиделка прижала к груди руки, забыв, что в них находится моя блузка.

– А на бал в чем ходят? – я с замиранием сердца и дурным предчувствием ждала ответ.

– Как в чем? В форме, конечно!– Вэлма снова пучила на меня удивленно глаза. Мое дурное предчувствие меня не подвело. Моя одежда и в пир, и в мир, и в добрые люди.