Попаданка по обмену, или Альма-матер не нашего мира

У Верджа уже скопилась приличная стопка альманахов, сборников статей, научно-популярных журналов, даже пара монографий. Оказывается, за последний год профессор Герсорримус сделал несколько любопытных открытий. Как раз в той сфере, что упоминал следователь. К сожалению, специализация была не Верджа, поэтому в полной мере в особенностях этих исследований он разобраться не смог, да и времени не было, чтоб сейчас все это изучить.

– Вердж, – окликнула его Рина.

Он не сразу услышал, так как пытался проанализировать заковыристую формулу, которую приводил в качестве доказательства одной из гипотез проректор.

– Что?

– Слушай, а что, за тобой и впрямь носятся толпы поклонниц? – с озорной улыбкой спросила Рина.

Монография выпала из его рук, гулко встретившись с полом.

– К чему этот вопрос? – растерялся Вердж.

– Да вот, нашла тут одну интересную статейку. «Наследник известного рода Верджил Мейнс никак не определится с избранницей. Не так давно ходили слухи, что он, наконец, свяжет свою жизнь с Леонорой Аддис, являющейся дочерью известного промышленного магната. Но увы, это оказалось лишь слухами. Так что, дамы, у вас еще есть все шансы организовать себе столь выгодную партию».

Вердж пару раз глубоко вдохнул-выдохнул. Как же его это достало!

Рина

Лицо моего собеседника начало наливаться багрянцем.

– Только не говори, что и ты туда же! – зловеще протянул некромант.

«Ха!» три раза, к тому же по легенде, которой стоит хоть отдаленно придерживаться, у Арины жених имеется. О чем я и решила сообщить некроманту, чтобы его хотя бы чуточку позлить. А то решил, что все в этом мире только и мечтают, что его окольцевать (или что там у них в качестве пробника брачных кандалов используется?).

– Я уже там, причем давно. Пару месяцев.

Мой ответ Вердж сразу не понял.

– В смысле?

– В прямом, у меня вообще-то на Земле остался тот, кто ждет положительного ответа на животрепещущий вопрос.

– Какой же?

Сейчас вся краска сошла с лица некроманта. Скулы вообще побелели так, что проступили желваки. Губы его были плотно сжаты. Да уж, таким Верджа я еще не видела. Но раз уж сказала: «Мяу!», нужно не бояться в ответ услышать: «Гав!», поэтому, слегка зажмурившись (чисто инстинктивно), ответила:

– Согласна ли я стать его женой…

Повисла неловкая пауза, во время которой некромант буравил меня взглядом. Я сдалась на пятой минуте (специально украдкой следила за циферблатом наручных часов).

– И что ты на меня так смотришь?

– А как я должен?

– Никак.

– Ну уж нет, дорогая Рина. Я не просто должен. Я обязан. Здесь и сейчас для всех ты, с подачи бабы Капы, да и не только ее, моя девушка. В перспективе невеста, поэтому будь добра, о том, что у тебя кто-то есть в твоем мире, помалкивай. Особенно перед моим отцом, знакомство с которым тебе предстоит в эти выходные.

От такого заявления я опешила. С отцом? Знакомство? С какой стати!

– С чего такая честь?

– Он хочет лично познакомиться с тобой, пока это не сделали газетчики.

– И каждой из твоих подружек он устраивал фейсконтроль и тест на ай кью?

– Чего? – не понял Вердж.

Пришлось пояснить:

– И каждой он аудиенцию назначал?

– Нет, ты первая. Не знаю уж почему… – И тут же Вердж резко оборвал сам себя: – Поэтому чем читать бульварные сплетни, лучше занялась бы делом!

– А я и так занялась и уже кое-что откопала.

Я раскрыла «Дознавательские ведомости» на второй странице. Заголовок гласил: «Нигилисты и террористы в стенах МАММ». Ниже шло портретное изображение двух прыщавых студиозусов и статья, рассказывающая о том, что из данного учебного заведения были исключены братья Ромьер, обвиненные в попытке взрыва крыла ректорского корпуса, того, где как раз и находилась лаборатория нашего моля. Как вещал автор статьи, обвинения, выдвинутые братьям, не были подтверждены существенной доказательной базой и прямых улик следствие по этому делу предъявить не сумело. Зато представило кучу косвенных. Они-то и послужили поводом для исключения сих студентов. «Ведомости» были датированы 17 стужнем 17 984 года от последнего слияния.

– Шесть лет назад, – задумчиво протянул Вердж и взвесил на руках монографию, выход которой был датирован этим же годом. Открыл последнюю страницу. «Набор 35 листопадня 17 984 года». – Значит, осень… А дело по студентам заведено в середине зимы. Аккурат за два месяца до Нового года… – вслух размышлял он.

– А у вас Новый год разве не в середине зимы? – Мой голос, похоже, вывел некроманта из состояния размышления.

– Нет, в первый день весны, – машинально ответил он.

– Тогда получается, что взрыв был сразу же после того, как эта книжица увидела свет? – решила уточнить я.

– Выходит, что так.

– И что же в ней такого? – Я с видом энтомолога, в сачок которому вместо бабочки попал птеродактиль, уставилась на монографию.