Попаданка прибыла! (СИ)

Ульяне захотелось выйти на равнину, посмотреть, сколько земли разработали там, но не дойдя до цели, вспомнила, что южные ворота намертво запечатаны скалами. Подошла к заброшенному посту, постояла, подумала, что надо вырубить ступеньки в скале и устроить наверху наблюдательный пункт. А потом её озарило!

— Ёксель-моксель! — выдохнула она и сделала неприличный жест в сторону княжеского терема.

Но увидев, что на неё смотрят, улыбнулась, раскланялась и вприпрыжку поскакала домой.

Сани будут её!

А шовинисту князеньке придётся постараться, чтобы её душенька удовлетворилась его раскаянием. Не то обида не даст им обоим жизни, если он не объяснит своего поведения. И осталось дотерпеть до завтрашнего заседания и не сдать себя с потрохами раньше…

Глава 30.

Радомил до ночи просидел в тереме, принимая разных людей. С Лелем они договорились о сборе и размещении дружины. До хрипоты обсуждали, кому Радомил должен раздать малиновые кристаллы воинской удали и составляли план сопротивления, когда войска Синего войдут в княжество.

План был хорош и правилен: Княжество Цветочной долины и Корявого леса даст достойный отпор. А когда Савр добавит свои идеи, то Синий умоется кровавой победой, и летописцы увековечат гордое сопротивление изнурённого стужей княжества.

Радомил устал, ужасно устал и соскучился по жене. Только рядом с ней он мог расслабиться и отдохнуть, но сейчас боялся идти домой. А вдруг она разлюбит его? Вдруг не простит и вздохнёт с облегчением, отправляя его на границу?

Добрел до дома и тоскливо взглянув в светящееся окошко родного дома, он остался топтаться на месте.

— Княже, чего домой не идёшь? — недоуменно спросил воин из охраны.

— Чего это не иду? Иду! — Радомил с озабоченным видом притоптал в землю камешки, чтобы никто не споткнулся, посмотрел из-за чего поскрипывает калитка и недовольно поцокал, глядя на засов.

— Для чего он тут? Его ж с любой стороны открыть можно? — задал вопрос он любопытному воину, но тот уже понял, что князь не в духе и тихонько отошёл.

— Куда пошёл? Ты сегодня сопровождал княгиню?

— Не-а, — мотнул головой воин.

— А кто? Где они?

— Так по домам уже разошлись… позвать?

— Не надо, — махнул рукой Радомил.

Он хотел узнать куда Уля ходила, с кем разговаривала и что придумала. И… завтра узнает. Если ночью устраивать допрос охране, то люди скажут, что князь озабоченный, а если днём поспрашивать о том же, то назовут заботливым и волнующимся. Вздохнул.

«Политика и психология», — мелькнула умная мысль о собственных размышлениях.

Надо будет сыну преподать эти науки, а то как княжить будет без понимания основ?

И досадуя, что опять думает о будущем, которое вот-вот оборвётся, всё-таки отворил дверь дома. Чуть громче, чем обычно обстучал сапоги от грязи, покашлял, шумно вздохнул и увидев, что Уля обратила на него внимание, потянул носом, робко замечая, что пахнет вкусно.

И тут так удачно в животе булькнуло! Раньше бы Улька мухой метнулась к печи, а сейчас лишь зевнула и невнятно послала самого добывать из кастрюлек еды.

— А ты будешь? — с ожиданием положительного ответа, спросил он.

Жена подтолкнула себе под бок ещё одну подушечку и с сомнением протянула:

— Нет, хотя да, а вообще-то не знаю.

Радомил довольно улыбнулся. Не отшила, но согласиться сразу не может. Обиделась. Это он понимает! Настроение у него поднялось.

Зажёг пару светильников и в доме стало светло чуть ли не как днём. Выставил все кастрюльки на стол, поставил тарелки и пригласил садиться.

Ох, он бы сейчас многое отдал, чтобы узнать, придумала ли что-то Улюшка, чтобы защитить их княжество или нет. Но она из принципа не скажет.

Радомил как мог, хлопотал, изображая из себя хозяюшку и, судя по весёлому взгляду жены, у него получалось. А потом он подушку ей взбил, сказав, что она уже примяла её и ей неловко будет спать.

Оценила.

Повернулся на её любимый бок, давая прижаться к себе так, как ей нравится. Он-то быстрее засыпает на другом боку, но сегодня потерпит.

— Уль, — позвал он, когда она сзади обняла его. — Я не думаю так, как сегодня сказал.

— Да?

— Да.

— А зачем сказал? Это было грубо.

— Потому что испугался за всех нас и не придумал ничего лучше, чтобы заставить тебя разозлиться.

— А зачем меня было злить?

— Уля, я завтра… уже сегодня уйду к границе и сделаю всё, что должен. Я разозлил тебя, чтобы ты выплеснула свою злость на Синего. Я знаю, что ты обязательно что-нибудь придумала бы, но у меня нет времени ждать. Прости меня, дурака.

— И как на тебя сердиться? — проворчала Ульяна.

— Так ты придумала?

— Сомневаешься?

— Нет.

— Вот и не сомневайся. Моя придумка не отменяет твоих забот по защите княжества, к сожалению. Поэтому делай всё, что собирался, а я завтра утром ещё раз обдумаю свою затею и скажу тебе. Спи.

Радомил вздохнул, прижался к Уле потеснее и затих. Он хотел обдумать завтрашнее заседание, но равномерное дыхание жены быстро усыпило его.

Утром город гудел, словно улей. Горожане собирались на улицах, потом группами шли к княжьему терему, чтобы узнать, что решили первые мужи столицы. Вели себя тихо, так как обсуждаемые вести были секретными.