Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов

Во Фрейнском кантоне его охватывает предгрозовая удушающая влажность. Тяжёлое серо-фиолетовое небо почти лежит на вершинах гор и жёлтых черепичных крышах. Без солнца их слюдяная поверхность не сверкает подобно золоту, но в покрытии уже зарождается тусклое свечение. Максимум яркости оно наберёт ночью.

Помедлив, Санаду хмыкает и запрыгивает на крышу ближайшего здания. Лёгкость охватывает его, тело требует движения, и Санаду стремительной тенью скользит по крышам в сторону изящного дворца Изрель.

Конечно, система защиты не может проигнорировать такое угрожающее приближение, и вдоль позвоночника пробегают острые мурашки, отзываются лёгким зудом в знаках на спине.

С сожалением спрыгнув на мостовую, поправив коробочку, Санаду неспешно направляется к ажурным воротам.

По крышам скакать было веселее. А если бы ещё и с Клео… Но он здесь именно для того, чтобы можно было спокойно прыгать по крышам… вместе с Клео.

***

Объявление о своём визите Санаду ожидает, прислонившись к стене возле открытой двери. А едва сообщивший о его приходе Густав выходит из кабинета, Санаду просовывает в открытую дверь коробку с пирожными.

– Твои любимые, – он покачивает коробкой. – Только из кондитерской. М-м…

Но ответа нет.

Густав невозмутимо стоит рядом, и Санаду подмигивает ему:

– Чай неси.

– Я не ваш слуга, – с достоинством отзывается Густав и задирает подбородок над высоким воротником-стойкой.

– Ну что ты такой злопамятный? – цокает языком Санаду, не забывая покачивать коробочку.

– Густав, принеси чай, – сдаётся Сонли.

И Санаду проскальзывает в кабинет – просторное помещение с четырьмя окнами и двумя каминами, над которыми висят ростовые портреты Изрель, с многочисленными полками, двухметровым рабочим столом, зоной для переговоров с диванами и креслами возле одного из каминов.

В сравнении с рабочим столом и креслом с высокой резной спинкой Сонли кажется маленькой. Она взмахом руки освобождает пространство перед собой от документов – те складываются в папки и прячутся в ящиках стола – и откидывается на резную спинку, прямо под прекрасное лицо Нергала, выточенного из чёрного дерева. Санаду не понимает такой фанатичной религиозности.

Он подхватывает кресло для посетителей рукой и ставит ближе к столу. А на сам стол медленно опускает коробку с пирожными.

У Сонли едва уловимо дёргаются ноздри. Она нарочито небрежно взмахивает рукой, и опутывающая коробку лента рассыпается на обрезки.

– Это намёк на то, что ты не оценила мою последнюю шутку? – задирает бровь Санаду и устраивается в кресло.

– А, так твоё предложение отдать меня неведомому существу было шуткой?

– Ну конечно! Такой чисто дружеской. Сонли, ты же знаешь, что я тебя обожаю.

– Да-да, конечно, – фыркает Сонли, но мановением пальца отправляет крышку коробочки на край стола.

Оглядывает скученные у одной стенки, слипшиеся пирожные.

– Ну, слегка помялись, да, – признаёт Санаду. – Не рассчитал скорость. Но на вкус это не влияет!

Качая головой, Сонли отмахивается:

– Ладно, взятка принята, что ты хочешь?

Санаду смыкает губы, чтобы не пошутить о коварстве Сонли: мол, он к ней с пирожным, а она сразу к делу.

Сонли чуть склоняет голову набок:

– И без шуток обойдёшься? – она тянется вперёд и облокачивается на стол одной рукой, а второй вытаскивает из ящика серебряную ложку. – Похоже, дело серьёзное.

Ложку Сонли вонзает в кремовый цветок и сковыривает лиловые лепестки. Неторопливо. И Санаду признаётся:

– Я к тебе по поводу установок Мары для слежки за мной.

Сонли отправляет в рот сладкие лепестки и смотрит на Санаду в ожидании продолжения.

– Твоя помощь в их снятии, как я понимаю, дорого мне обойдётся, но, возможно, мы сможем договориться о списке существ с установками? И списке проверенных и чистых нарнбурнцев, если таковой имеется.

Густав вплывает в кабинет с подносом. Золотые узоры мерцают на чашках и чайничке, сверкают пуговицы на форме Густава.

С самым мрачным видом он ставит поднос на край стола и расставляет всё для чая.

Санаду ждёт: всё же он не за прогнозом погоды пришёл, а за информацией, которая в применении к нему имеет политическое значение.

Сонли самозабвенно уминает пирожные. Густав, закончив с розливом чая, неспешно направляется к выходу.

Дверь за ним закрывается.

Сонли продолжает есть пирожные.

Санаду ложечкой размешивает чай и скользит взглядом по кабинету. По окнам с видом на дворцовый сад. Сад, в отличие от кабинета, с его службы здесь не изменился…

– Навевает воспоминания?

Вопрос Сонли выдёргивает Санаду из неосознанной задумчивости. Он неопределённо улыбается и отпивает чай.

– Хороший ремонт, – Санаду покачивает чашкой. – Признаю, у тебя есть вкус.

Секундная пауза – и Сонли смеётся. Довольно сдержанно, но всё же смеётся, отводит взгляд.

– Что ж, запоздалый комплимент всё равно остаётся комплиментом. – Она вскрывает ложкой следующее пирожное.

Санаду искоса оценивает содержимое коробки: осталась треть, значит, скоро и до делового разговора дойдёт.