Попаданка с характером

Он, в свою очередь, поведал и о своих любимых. Следом в ход шли картины, стихи, даже музыка. И потом, как это иногда бывает в мыльно-романтических фильмах, беседа перетекла в более личную плоскость. Вот только я каким-то невероятным для меня образом заснула. Проснулась уже в своем бунгало. Эдварда нигде не было.

Морда снова начала приплывать вечерами и молчаливо меня поддерживать. Так прошло еще шесть дней.

— А можно пригласить вас на ужин? — На седьмой вечер Эдвард снова объявился.

Все такой же гладко выбритый, со сверкающей улыбкой. В его руках была простая и довольно крупная плетеная корзина, которой он легко махнул, когда я обратила на гостя внимание.

— Можно попробовать, — неуверенно ответила я, хотя нормальной еды хотелось страшно.

Желудок мгновенно отреагировал бурчанием, ярко намекая, что “не можно попробовать”, а очень даже “да! ДА! Да-да!”.

Эдвард одним легким движением рук расстелил белую скатерть, лежащую в корзине, достал свечи, тарелки, покрытые светло-коричневой бумагой. Я наблюдала за каждым его движением.

— Прошу к столу. — Он хмыкнул, жестом приглашая меня присоединиться к трапезе.

Сочнейший еще горячий стейк, тушеные овощи, салаты и нарезка фруктов — кажется, я накинулась на еду, будто не ела месяц. Хотя на коста-риканской пляжной диете просидела всего две недели.

— Очень вкусно, спасибо, — тяжело выдохнув, я поняла, что в меня больше не поместится.

— Вина? — Передо мной в тот же миг возник бокал и повисшая воздухе бутылка, разливающая сама по себе рубиново-розовую жидкость.

Отказываться не стала.

— Фэйт-просто-Фэйт, о чем ты мечтаешь? — внезапно спросил Эдвард.

Вопрос поставил меня в тупик. И правда — о чем?

— Я хочу найти себя из прошлого. Я соскучилась по той легкомысленной и безалаберной девушке.

— Разве ты изменилась? — хитро поинтересовался Эдвард, склонив голову набок и пригубив вино.

— Думаю, да.

— А как по мне, нет. Все та же, только совсем чуть-чуть другая. Но разве после... жизни на пляже... — Я оценила, что он не стал говорить что-то вроде “через что ты прошла”. — ... можно остаться совсем той же?

— Нет, наверное. — Пожала плечами и улыбнулась.

Мы вновь много говорили. На этот раз о мечтах. О тех, кто были в детстве, и как они менялись с каждым годом. Мне было хорошо. По-настоящему хорошо. Впервые за долгое время я смеялась — искренне смеялась, словно все, что происходит в моей жизни вполне закономерное стечение событий. Глухая боль и звонкая пустота ушли, даже не попрощавшись.

А наутро я вновь проснулась в своей хибаре.

Эдвард приходил каждую неделю, в одно и то же время. Я уже даже начала готовиться к его визитам. В третью нашу встречу мы вновь ужинали, а потом купались. На четвертую — Морда показала свою голову. Пришла познакомиться с моим еженедельным гостем. Эдвард был впечатлен. Так уж вышло, что земных черепах он никогда не видел. После пятого ужина ежедневно возле моей хибары меня поджидала корзина с едой. И я была благодарна за это — кокосы и фрукты это, конечно, очень полезно, но я чувствовала себя постоянно голодной. Эдвард, сам того не зная, собирал меня по кусочкам. Я вновь чувствовала в себе жизни, снова ощущала те самую струну, по которой успела так соскучиться.

А вот в шестую нашу встречу я сама все испортила.

— Как дела в твоем королевстве? — задала вопрос, когда мы уже справились с ужином и сидели прямо у океана, опустив ноги в воду.

— Весело. — Эдвард чему-то хмыкнул. — Я никогда не думал, что столького не знаю о Дретоне. Когда удалось разобраться с ребятами, которые, кхм, делали нехорошие дела, пришлось бросить все силы к дальним землям.

— Успешно? — тихо поинтересовалась я, толком не понимая, хочу ли слышать ответ.

— О да-а-а. И барону Шенбер нашлась достойная замена. Теперь в тех землях властвует род Ришле.

Ришле, что-то знакомое. Семья ли не того юноши, который пытался отпроситься у короля Аркадена проведать мать?

— А Николь? — С губ сорвался вопрос, и я мысленно себя попеняла. Вот зачем мне знать?!

— В Галуасе, — не задумываясь ответил Эдвард. — Как выяснилось, она была их шпионом. И от смертной казни ее спасло лишь то, что галуасский король оценил ее голову выше, чем небольшую шахтерскую деревушку у границ.

— Не слишком ли много Галуас отправлял шпионов в Дретон? — Нахмурилась я.

— Теперь в Дретоне послы Галуаса, а не шпионы. Нам удалось договориться и создать прочный союз.

— А ты молодец, — протянула я, поворачиваясь лицом к Эдварду.

Сердце пропустило удар. Замерло. Чтобы потом забиться в два раза быстрее. Лицо Эдварда оказалось совсем близко, и я была не в силах отвести взгляд от его глаз. Мгновение, и я почувствовала, как его губы накрывают мои. Сперва осторожно и нежно, будто пробуя на вкус, а потом, не встретив никакого сопротивления, настойчивее.