Попаданка (СИ)

— Не стоит желать мне здоровья, Константин Александрович, — скривился Минаев. — Я знал, на что шел. И раз уж попался, делайте то, для чего лично пришли, — гордо расправив плечи, он попытался изобразить на лице равнодушие. Не получилось.

— Все будет. Не торопись на тот свет, — с ленцой ответил Росс. — Расскажешь, что тебя толкнуло на такой, — он хмыкнул, — подвиг?

Зло блеснув глазами, Минаев с ненавистью проговорил:

— Из-за Метельской меня уволили, моей репутации и карьере конец. Более чем веская причина для мести, не находите? Да, я планировал сжечь дом со всеми обитателями, — Роман крепко сжал кулаки и прохрипел: — Давай уже, барон! Что хотел — ты узнал. Не тяни резину! Или любишь поиграть с жертвой, прежде чем убить? Не слышал о таких твоих специфических наклонностях.

Не реагируя на явную провокацию, глава рода Росс молча смотрел на все сильнее нервничающего мужчину. Наконец, выдержав долгую паузу, Константин тяжко вздохнул и покачал головой.

— Неубедительно врешь. Но знаешь, у меня есть предложение: ты сейчас быстренько рассказываешь правду, причем без моего содействия, а я тебя тихо-мирно отправляю к предкам. Уж не обессудь, ты перешел точку невозврата. Ну, что скажешь?

— Да пошел ты! — Минаев резко подался вперед, но удерживающий ремень не позволил вскочить.

— Зря, — ледяным тоном обронил Росс. В тот же миг от него поплыла легкая дымка. Послушная воле хозяина темная сила несла страх.

Едва тьма прикоснулась к Минаеву, тот моментально покрылся липким потом. С каждым ударом сердца все больше и больше впадая в панику, Роман даже не заметил, что ограничивающий движения ремень давно расстегнулся. Он мог бы попытаться защититься, возможно, сбежать: Константин всегда давал шанс на сопротивление. Но нет, этот человек был слаб. Барон направил лишь толику силы, а это ничтожество уже охватил даже не страх — животный, дикий ужас. Буквально на глазах тот, кто собирался заживо спалить беззащитных женщин и ребенка, полностью потерял человеческое достоинство.

Брезгливо поморщившись, Костя едва заметно пошевелил пальцами и приказал:

— Говори.

Дрожа всем телом, Минаев упал на пол. Скрючившись, он закрыл голову руками и громко зашептал:

— Саша, Сашенька Рябцева. Она, моя умница, придумала, как забрать деньги Метельской. Мы с ее матерью помогали. Я оплошал, разочаровал Сашеньку. Она улетает сегодня в Москву. Сказала: «Убей Метельскую!», дала мне последний шанс. Я не могу, не могу без нее! Я люблю-ю-ю ее! — зарыдав, мужчина принялся биться лбом о прорезиненное напольное покрытие.

— Мать Рябцевой знала, куда ты пошел? Где и во сколько вы собирались встретиться с Александрой? — с отвращением осведомился Константин.

— Никитична была рядом с Сашенькой. Она все слышала, — всхлипывая, пробормотал Роман. — Самолет в час ночи. Мы должны встретиться в аэропорту. Моя Са-а-ша! — размазывая слезы и сопли по лицу, Минаев истошно завыл.

Не скрывая омерзения, барон Росс процедил:

— Какая же ты тварь… дрожащая, — и, щелкнув пальцами, ледяным тоном обронил: — Разложение, — затем, полностью утратив интерес к валяющемуся на полу мужчине, вышел из автобуса.

Набрав полные легкие свежего, напоенного ароматами леса воздуха, Константин шумно выдохнул. Да уж, такую падаль нечасто встретишь. Оно и к лучшему.

Неслышно подошел Гуров. Встав рядом с господином, безопасник доложил:

— Осталась кучка пыли, — не сдержавшись, он едва заметно поморщился.

Не глядя на слугу, Константин угрожающе прищурился. Спустя короткую паузу без малейшего сожаления распорядился:

— Младшую Рябцеву отправить на Калыму. Пока не сдохнет, будет проституткой для заключенных. Ее мать — на тот же рудник посудомойкой. И чтобы я больше никогда о Рябцевых не слышал.

— Есть! — по-военному четко ответил верный Гуров.

— Работайте, — лаконично бросил Константин и направился к своему автомобилю.

Сев за руль, он завел двигатель, глянул на Кису.

— А твоей создательнице мы ничего не скажем, — сообщил зомби-собаке. — Поехали, порадуем девочку чем-нибудь.

Словно действительно понял, о чем речь, неживой пес одобрительно гавкнул.

Глава 26

Нежная мелодия негромко звучала из колонок компьютера. Обнаружив в сети «Осенний вальс» Шопена, я удивилась, но и одновременно искренне обрадовалась. Прежде в той, другой, жизни подобная музыка помогала работать.

На экране монитора — все тот же пункт закона об отказе от опекунства. В который раз читая текст, я вполне обоснованно полагала: вот оно, решение проблемы. Нужно лишь понять, как обыграть эту норму права с выгодой для себя.

Причем мысль-то крутилась в голове. Казалось, еще чуть-чуть — и поймаю ее за хвост. Но пока не получалось. Плутовка, не оформившись до конца, упрямо ускользала.

Неожиданно на плечи легли сильные руки, обоняния коснулся знакомый мужской запах.

— Классику слушаешь? Привет, — шепнул на ухо Константин.

— Привет, — я обернулась и едва заметно улыбнулась. — Ну да. Нравится.

— Что читаешь? — барон глянул на экран.

— Да так, — клацнув мышью, я свернула открытую вкладку. Слегка нахмурившись, поинтересовалась: — Ты как здесь очутился?