Попаданка (СИ)

   Видимо, обдумывая каждая своё, какое-то время мы лишь молча хрустели подсохшими с вечера пирожками. Поднявшись и вытерев пальцы об весь в пятнах передник, Софья взяла кадку и пошла на двор. По причине своей полной разутости, я, конечно же, за ней туда не последовала. Уже надеялась, что ту самую картошку мне чистить как-то и не придётся, но, неся тяжёлое ведро, минут через десять она вошла в сени.

   – Подходь уж сюда! – позвала меня.

   Пришлось взять оставшийся на столе ножиче?, на который я уже как-то и глаз положила, и присесть рядом с ней. Картошка была сильно подпорченной,и обрезать да вычищать приходилось изрядно.

   – А ты, гляжу, умеешь-то картошку чистить, – преодолев наше молчание, начала разговор Софья, не без удивления на меня глядя.

   – Умею, – как-то двояко кивнула я, - и даже жарить и варить её умею…

   – Ну, коль не барышня-белоручка,тоды и у нас в станице не пропадёшь… – начала было Софья, да тут заметно испуганно умолкла, когда громко хлопнула входная дверь.

   – Чего тут у вас, обед готов?– ворвавшись к нам в сени, повелительным тоном спросил у неё Агап.

   – Да начали готовить ужо, – Софья с покорным видом встала перед ним.

   – За мной иди! – позвал он её, проходя в горницу.

   О чём они говорили, я не слышала, а подойти к дверям особо не решалась, вдруг заметят. Дочистив начатую картофелину, вместе с ведром подвинулась ближе, стало слышнее, но слов всё равно не разобрать, и тут раздались приближающиеся шаги.

   – Оставь! – выйдя, бросил мне Агап. – Сюда в горницу зайди, разговор у нас будет!

   Был он какой-то взъерошенный и недовольный.

   – Что такое? Золота не нашли? – с тревогой спросила я, будто приговорённая проходя мимо с каким-то понурым видом возвращающейся в сени Софьи, но всё равно, когда мы поравнялись, она мне ободряюще подмигнула.

   – Не обманула ты меня, сыскали мы твоё золото, - отвечая, глядел он oзверело-бегающими глазками. - Да чего ж не сказала, что над ним самострел в земле выставлен! Это на то, что убьёт он меня понадеялась! – тут в гневе занёс он надо мной кулaк.

   – Какой самострел? - отклоняясь от возможного удара, я так и села на подвернувшуюся под попу лавку, в испуге выставляя молитвенно сло?енные руки. – Не знала я ни про какой самострел… – заикаясь, взволнованно стала оправдываться. - Сам пойми, даже если он там и был изначальнo, то к моему времени за столько лет просто сгнил и рассыпался! А твоей смерти я совсем не желаю, потому что понимаю: здесь, в станице, ты – единственная моя защита! Я ведь не полная дура, знаю, если что с тобой случись,так твои опричники меня вмиг во двор вытянут и расправу учинят!

   – Ну, прямо так и расправу-то чинить не станут, да прежде чем у твоего барина выкуп за тебя испросить, ну иль кому другому продать, через себя не по разку уж пропустят, не сомневайся, – опустив руку, уже мягче взглянул на меня Агап.

   – Так золото хоть было? – с утихающим внутренним трепетом повторила я свой вопрос.

   – Было, - сквозь зубы бросил Агап. - Хорошо было… Казачкам вот своим теперь сабель да новых ружей прикуплю, как и тебе великая благодарность от меня будет…

   – Спасибо, если так, - несколько показушно склонилась я, вместе с тем просительно заглядывая ему в глаза. - А можно мне в качестве благодарности той обувь и мою прежнюю одежду вернуть, да во двор на прогулку выходить?

   – Нет, - с раздражением качнул Агап головой.

   – Но холодно мне очень в этом шёлке и босою… – показывая посиневшие ноги, чуть приподняла я подол юбки. – Свежего воздуха тоже не хватает… Я ведь во всём тебе навстречу пошла, вот даже про клад рассказала, а ведь могла скрыть и для себя приберечь… Ты же говорил, что мы в доле будем! Ведь так? А сам меня скорее как пленницу держишь… ? я ведь своё слово перед тобой во всём сдержала… Вот не стану больше тебе ничего говорить! – здесь расплакалась, всё же истерики и слёзы – самое мощное женское оружие, напоследок выхныкала: – Даже на чего большее была готова…

   – Ладно, сюда поди! – перебивая меня и зазывая куда-то в угол, он достал из-за пазухи связку с ключами и отпер один из сундуков. – Вот в это одеваться станешь!

   На носочках подойдя, ожидая какой-то подвох, я с опаской туда через его плечо заглянула.

   – Так это тоже одежда восточная… – в замешательстве отступила. - Ты разве не понимаешь, что я и не носить и не одевать её не умею…

    – Ничего, в бабских тряпках уж разберёшься! – выпрямляя спину, медленно повернулся ко мне Агап. - Только так и разрешу по станице ходить!

   – Но… – слезливо протянула я, по-прежнему пытаясь ?е согласиться.

   – Прокoп! – уже не слушая моих доводов, прокричал он в распахнутое окно. - В дом зайди!

   – Сейчас иду, Агап! – донеслось оттуда.

   – Повсюду сопровождать тебя будет, – это было уже снова для меня. – Гуляй уж, да дальше станицы ни на шаг! Личико еще прикрывать не забывай, чтоб красавцы мои тебя не сглазили!