Попаданка в академии драконов 2 (СИ)

— Я серьёзно. Почему мне устроили индивидуальные занятия?

— Думаю, Дарион полагает, что тебя в скором времени ожидает визит во дворец, а являться туда настолько ментально незащищённой, как ты… весьма сомнительное удовольствие, а в перспективе, если вдруг ты займёшь высокую должность, даже опасно.

Похоже, моя участь как спутницы Арендара у них почти не вызывает сомнений, уже и готовят к этому. Вспышка гнева на то, что всё опять решается без моего ведома, на миг опаляет меня. У Санаду снова приподнимаются брови:

— И что тебя так разгневало?

— Не факт, что я когда-нибудь окажусь во дворце, тем более не факт, что стану…

— Но раз уж есть вероятность, что во дворце ты побываешь, подготовиться надо. Садись и запоминай. — Санаду поднимает Пушинку на руки. Она растягивается по его предплечью и зажмуривается. — Менталистика включает в себя два раздела: ментальную магию — манипуляции, для которых необходима поддержка источника магии, и, непосредственно, саму менталистику — раздел манипуляций, не использующих вливания силы из источника магии.

— Если не требуется магии, значит, этой менталистикой может заниматься любое существо?

Вскинув брови, Санаду заговорщически отвечает:

— Да, — и прижимает палец к губам. — Только это секрет. Ты ведь будешь хорошей девочкой и не разболтаешь это неодарённым?

Не знаю, но киваю.

— Ни капли искренности в ответе, — вздыхает Санаду и поглаживает Пушинку вдоль всего длинного тельца. — Ну да ладно, всё равно я обязан тебя обучить. Начнём мы с самого простого: научим тебя не транслировать мысли и эмоции окружающим.

— А я транслирую?

— Ты целовалась с принцем?

Воспоминание проносится почти молниеносно, тело пробивает жаром. Санаду расплывается в улыбке:

— Очаровательно. Не думал, что наш наследный принц такой романтик.

Стиснув кулаки, я почти требую:

— Научите меня скорее.

Глава 21

Не думай о большой белой обезьяне — эту фразу можно делать лозунгом раздела ментальной защиты от трансляции образов.

Конечно, существовал способ защитить мысли аналогом магического щита, но, как говорит Санаду: «Нет такой защиты, которую невозможно преодолеть», поэтому самый надёжный способ — разбалансировать мысли и образы, чтобы не кричать в ментальное пространство о том, что думаешь. Но это сложный вариант, его постигают усердными тренировками думать в два слоя: на верхнем — о чём-то постороннем, разными образами, а под ним мыслить не образами, а оперировать сутью объектов. Если переводить в практику, то, когда меня спрашивают о поцелуях с Арендаром, я должна думать о стене, и лишь внутри себя чисто информационно без ощущений и образов знать, что поцелуи были. Такой метод необходим для борьбы с теми, кто способен преодолеть стандартную защиту.

Тренироваться в этом Санаду советует всё свободное время, а пока учит стандартной защите: закрывать мысли и всё ментальное тело уплотнением поверхности этого самого тела, чтобы содержимое его не разлеталось во все стороны волнами информации, а хранило их внутри, заодно прикрывая от простейших воздействий.

Ментальное тело у нетренированного существа совпадает с физическим. Для уплотнения по поверхности его нужно сначала увеличить, ведь даже для ментального тела существует зависимость между объёмом и плотностью.

Для расширения ментального тела Санаду усаживает меня на табуретку и велит представлять, как я (ибо на начальных стадиях для разума физическое и ментальное тела едины) расширяюсь, растворяюсь в окружающем пространстве.

Приглядывая за мной, он проверяет работы студентов и периодически комментирует:

— Плохо ты, Валерия, растворяешься в пространстве, совсем плохо.

— Не надо думать о том, пил ли я человеческую кровь, надо растворяться в пространстве. Давай-давай, чтобы через пять минут я тебя здесь не увидел, ха-ха.

— Нет-нет, только не думай о романтике, пощади мои слабые нервы.

— А, так твоя соседка села на магическую диету? Сочувствую, когда еда — привычка, отказываться от неё крайне тяжело.

— Растворяйся, Валерия, растворяйся, ты непростительно непрозрачна.

— Не спи, а то упадёшь.

— На сегодня всё. Повторять по полчаса перед сном. Попросишь мисс Никалаэду, чтобы следила за тренировками по растворению, она сможет сказать, получалось у тебя или нет.

— А у меня получалось? — Я едва сдерживаюсь, чтобы не потереть слипающиеся глаза: к концу даже присутствие Санаду стало таким привычным, что я начала засыпать.

Пушинка, потянувшись и зевнув, спрыгивает с письменного стола и пытается залезть в сумку. Снаружи остаётся зад, лапы с розовыми подушечками и двадцатисантиметровый хвост.

— Для твоего уровня и для первого занятия, — покачивает пером Санаду, — вполне удовлетворительно. Пойми, обычно первые пять-шесть тренировок не приносят ощутимого результата, и только если дисциплинированно одолеешь их все, сможешь ощутить намёки на прогресс.

— Значит, буду тренироваться.

— Это единственный способ добиться успеха в менталистике. Счастливо… Нет, погоди. — Он вытаскивает из стола коробочку печенья и коварно улыбается. — Передай своей очаровательной соседке с пожеланиями приятного аппетита.