Попаданка в академии драконов

В следующем кульке — мягкая белая пижама в голубой цветочек. В одном мешочке — ботинки на высокой шнуровке, в другом — короткая приталенная замшевая куртка с такими же, как у формы, пометками на плечах.

Пушистый халат персикового цвета такой воздушный, что на несколько мгновений утыкаюсь в него лицом — приятно-то как. И никакой гадостью пропахнуть не успел.

Наконец отрываюсь от него. Следующей обновкой оказывается темно-зеленое платье в пол, почти такое же, как на мне сейчас, только, судя по всему, моего размера.

В красной коробке прячутся три шокирующих комплекта нижнего белья: панталоны и бюстгальтеры с мягким корсетом, словно из витрины музея.

Свое белье надо беречь как зеницу ока, иначе придется вот в этом щеголять.

Убираю старомодное «великолепие» с глаз долой подальше в шкаф.

— Ну как? — раздается за спиной.

Подскочив, разворачиваюсь к неслышно подошедшей Нике, она тоже дергается:

— Ой, прости, что напугала. Обновки нравятся?

— Да, хорошо тут у вас обеспечивают. — Оглядываю только что открытый коробок, в котором только кусок мыла, зубной порошок и нечто, смутно напоминающее щетку. — Придется закупиться.

— Тебе Анисия мешок передала. Сложишь старые вещи и выбросишь в урну. — Ника аккуратно кладет передо мной довольно большой тканый мешок. — Осторожней клади. А лучше я помогу: внутри сильное заклинание тлена.

Ощупываю цветные мешки. В синем нахожу строгие туфли с тупым носом. Вместо них, вытряхнутых у кровати, засовываю кроссовки и кладу на дно шкафа. Потом чем-нибудь прикрою, чтобы наверняка.

«И мыть не буду, — решаю я. — На них ведь земля родного мира!»

Ностальгия захлестывает до слез. Впиваюсь в дверцу шкафа.

— Ты чего? Лера, с тобой все в порядке?

— Все нормально. Ну что, давай от моего драного платья избавимся.

— А ботинки розовые, которые ты сейчас спрятала?

— Профессор разрешил их оставить. Ходить по академии нельзя, а вот оставить можно. На память.

Ника осуждающе качает головой, но ничего не говорит. Забирает со стула мое старое грязное платье с Земли, осторожно, держа двумя пальцами, раскрывает мусорный мешок и медленно опускает в него изодранное платье.

— Только платье уничтожаем? — вопросительно смотрит на меня Ника.

Киваю. Она затягивает веревку на мешке. Тот надувается, но почти сразу сжимается, скукоживается до размера спичечного коробка.

— А если руку туда засунуть? — полушепотом интересуюсь я, а у самой мурашки по коже.

— Лучше не стоит.

Этот мешочек просто мечта маньяка. Ника небрежно закидывает его в урну.

— Спасибо. — Подхватываю халат. — А что грозит студенту за дачу ложных показаний?

— В лучшем случае — отчисление. — Ника делает паузу. — Знаю, тебя наказали. Если хочешь об этом поговорить — я к твоим услугам.

— Ты лучшая, — улыбаюсь ей, вытаскиваю из мешочка полотенце, кладу сверху мыло и зубной порошок с щеткой. — Где здесь ванная?

— Там. — Ника указывает на дверцу за шкафом.

Ванная совмещена с туалетом. Маленькая, чистенькая. Но главное — тут самый обычный унитаз, только сиденье деревянное. Сама ванна из полированной меди с ножками в виде драконьих лап. Ника зажигает для меня свечи, что-то подкручивает в похожем на колонку коробе, открутив краны, улыбается и выходит.

Я тут же стягиваю попахивающее платье. Возле ванны два плетеных короба, в одном уже лежат мятые панталоны. Значит, второй для моего грязного белья, засовываю туда платье, но оно клеится к рукам, точно наэлектризованное. Раздраженно заталкиваю его поглубже — мне невыносимо хочется мыться.

* * *

Ванну я принимаю, высунув ноги из воды, чтобы подольше держался маникюр со стразами. Не то чтобы он здесь особенно нужен, но жалко такую красоту.

Когда я уже заканчиваю с мытьем, раздается стук. Голос Ники глухо звучит сквозь дверь:

— Лер, тебе письмо. Личное. Запечатанное. Отправитель не указан, хотя я догадываюсь, от кого оно, — игриво завершает она.

Прижав полотенце к груди, приоткрываю дверь и забираю конверт из фактурной красной бумаги. Поблагодарив, закрываю дверь. Письмо запечатано сургучом. Пытаясь удержать полотенце, ломаю печать. Конверт очень плотный, вытаскивать письмо неудобно. Но я, не уронив полотенце, все же вытаскиваю кремовую бумагу с запахом сандала и меда.

Дорогой друг, уважаемая одногруппница Валерия. В первых строках письма…

Полотенце выскальзывает из-под руки. Пытаясь его ухватить, задеваю переливающийся рисунок в конце письма. Все вокруг вздрагивает, и я едва успеваю схватить полотенце и прижать к груди. Под моими ногами вместо плиток появляется пушистый светлый ковер, очень симпатично оттеняющий стразы на ногтях.

Но хуже того: на этом ковре имеются широко расставленные мужские ноги. Кто-то сидит в кресле передо мной. Скользя взглядом по широко расставленным ногам, я в очередной раз задаюсь вопросом: «Это, что ли, соревнование у парней такое: у кого больше яйца, размахом ног измерять?»

А потом встречаюсь взглядом с ошарашенным Арендаром. Это он сидит напротив меня.

ГЛАВА 9

Под пальцами Арендара хрустят и раскалываются золоченые подлокотники.