Попаданка в Академии элементалей (СИ)

Мы уже прошли в кабинет магии разрушений, когда до меня дошло, что хорошо бы поблагодарить Редвира за защиту.

— За что? — не сразу понял тот. — А, вы про Ниверса. Ерунда.

«Я же ваш куратор».

Пусть вслух это так и не прозвучало, догадаться не составило сложности, и я вновь почувствовала себя задетой. Вообще непонятно почему. Редвир же, полагая тему исчерпанной, вежливо осведомился:

— Как ваша рука?

И получил в ответ неоправданно хмурое:

— Нормально.

Преподаватель слегка приподнял брови: «В самом деле?» — однако заговорил о наверняка более важной, с его точки зрения, вещи. Об учёбе.

— Поскольку вам по-прежнему нельзя заниматься магией, сегодняшняя наша встреча будет посвящена теории. Вы принесли книгу, которую я вам давал?

У меня порозовели щёки.

— Нет. — «Ещё один, который ни фига не предупреждает!»

— Хм. Но хотя бы читали заданное?

Угу, читала. Позавчера, перед тем как вызвать вихрь.

— Д-да. — И почему вечером у меня и мысли не возникло открыть тот учебник? Ох, сейчас Редвир ка-ак спросит!

— В таком случае, — преподаватель сделал вид, будто мне поверил, — вы должны были обратить внимание на частое упоминание стихийных элементалей.

Я молча кивнула, и Редвир, не дождавшись вербальной реакции, продолжил.

— Как вы знаете, элементаль — эфемерное существо, олицетворяющее одну из четырёх стихий (вода, воздух, земля и огонь). Академия населена ими, и при поступлении элементаль выбирает себе адепта, которого будет поддерживать на протяжении всей учёбы.

Я очень старалась делать вид, будто действительно в курсе всего, что он говорит — на мою удачу, многое из сказанного перекликалось с недавним «шизофреническим» разговором.

— Элементали не имеют физической формы, — тем временем преподаватель перешёл на типичные лекторские интонации. — Это лишь дух, который иногда выходит на контакт со своим подопечным посредством мысли. Однако многие адепты не прислушиваются к «голосу разума» — что вполне позволяют их способности к магии. Однако в вашем случае таким подспорьем пренебрегать нельзя. И потому сегодня я собираюсь дать вам несколько упражнений на концентрацию, которые помогут наладить контакт с вашим элементалем.

Тут пресловутая «шизофрения» вежливо кашлянула, и я не удержала усталый вздох.

— В чём дело, Арс? — похоже, теперь был задет уже Редвир. — Вам неинтересно?

— Интересно, — поспешно возразила я. И не успев толком подумать, созналась: — Просто мне это уже не нужно. Понимаете, я своего элементаля и так хорошо слышу. «Даже лучше, чем хотелось бы».

— Вы хорошо слышите?.. — Редвир не договорил. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, а потом он с повелительной резкостью спросил: — Как давно?

— Э-э. — Блин, что отвечать-то? — После лазарета.

Если до этого взгляд преподавателя был просто внимательным, то сейчас он буквально препарировал меня, словно скальпель в руке патологоанатома.

— Вот значит как.

«Ой, мама, и почему я не смолчала?» — от дурного предчувствия меня прошиб холодный пот.

И оно полностью оправдалось, когда Редвир вдруг чётко произнёс:

— Вы не Улия Арс.????????????????????????

Глава 25

«Ч-что? Как он?..»

— Что? — блеяние вышло в лучших традициях Улии. — Как это не я?

— Элементарно, — холодно проронил Редвир, и меня даже краешком не позабавило коронное словечко Великого детектива в исполнении преподавателя-дракона из другого мира. — Чтобы адепт с одиннадцатью процентами мог свободно общаться с элементалем, нужны длительные тренировки. Даже при учёте второй волны магии — явления, кстати, которое чаще всего наблюдается у пришельцев-иномирян.

«Я пропала».

— К тому же, — Редвир продолжал методично вколачивать гвозди в мой гроб, — ваше поведение серьёзно изменилось. Разумеется, прежде я встречал Улию Арс только на занятиях, однако она не производила впечатления сильной личности. А если добавить к этому ваше незнание простейших вещей и нетипичное поведение фамильяра…

— Достаточно.

Я сама не поверила, что слово сорвалось именно с моих губ — настолько жёстко это получилось. В сознании, затуманенном ужасом разоблачения, пульсировали алым две мысли «Всё отрицай» и «Лучшая защита — это нападение», и я инстинктивно действовала в согласии с ними.

— Вы ничего обо мне не знаете. — Я поднялась со своего места и тяжело оперлась на столешницу, глядя прямо в чернильные зрачки Редвира. — За время учёбы вы видели меня от силы дюжину раз — и теперь делаете выводы о том, что для меня типично или нетипично? Да, я набрала всего одиннадцать процентов. Но как вы думаете, если бы не помощь элементаля, смогла бы я в принципе поступить в Академию? А что касается лий-си, вы сами вчера сказали: о них, как о фамильярах, в принципе мало что известно. Поэтому, — я выпрямилась, сверху вниз рассверливая собеседника взглядом, — прошу вас держать свои идиотские домыслы при себе.

Это прозвучало очень весомо, однако Редвира ни капли не смутило. Слегка откинувшись на стуле и не сводя с меня глаз, он с прежней уверенностью повторил: